Бла-бла-бла-бла-бла! Чай-чай-чай-чай-чай! Наполеон! Наполеон!
Я не покривлю душой, если скажу, что жарким воскресным днём, 13 августа состоялось поистине знаменательное событие: где-то в позабытом всеми богами уголке Москвы состоялись лабораторные показы мюзикла Thérèse, что в оригинале — Thérèse Raquin, что по роману Эмиля Золя «Тереза Ракен».
Точней даже, не всего мюзикла, а всего-то трёх сцен из первого акта. Но это тот случай, когда даже такой порции хватает, чтобы получить театральных впечатлений сполна.
Я не выдержала искушения и посетила оба показа (причём, второй на правах старожила смотрела, стоя на подоконнике — экспириенс на пять баллов, я вам скажу, хочу ещё). И будь показов больше, я бы всеми правдами и неправдами попыталась поприсутствовать в уютных стенах Московского художественно-производственного комбината (да-да, именно в этом загадочном месте временно прописалась «Терез») снова и снова.
А всё потому, что то, что делает Антон Музыкантский, невероятно интересно, необычно и профессионально. Антон уже подарил нам «Кэрри» и «Ближе к норме», а «Терез» продолжила череду странных и неожиданных мюзиклов от Музыкантского.
Ну, что вам сказать… Если вы видели «Ближе к норме», то сходу назвали бы фамилию постановщика, даже если б её от вас скрывали, как я свои цифры на весах. Почерк Музыкантского — в каждой мелочи, в каждой детали. И это в данном случае очень здорово и правильно. Даже самоцитирования не вызывают желания потыкать в них пальчиком, ибо в «Терез» они встали, как влитые, и вообще непонятно, а как можно сделать иначе?
У Антона свой собственный стиль, и я в принципе не осознаю, как можно было родить всё это напластование смыслов и планов. А ещё жалко, что мы видели только первый акт, да и то — частично. Ибо жуть как интересно, во что всё это великолепие может вылиться — как в переносном, так и в прямом смысле, ибо действие происходит в лаборатории, исследующей… ну, кто видел показы, тот знает, что изучают профессор и лаборанты, а кто пропустил, то я пока помолчу в тряпочку. А вдруг да случится чудо, и «Терез» предстанет перед нами во всём цвете.
Так вот, лабораторные жидкости — одни из главных деталей (если не героев) повествования. И я жажду знать, что бы нарисовалось к финалу, покажи кто нам его.
«Ближе к норме» был открыт для зрителей с трёх сторон, здесь же публика рассаживалась на два ряда стульев по бокам от импровизированной сцены. Как же мне нравится этот подход — построение постановки с учётом зала, который вокруг. Не представляю, каково работать артистам, но мы вот с обеих ракурсов «Терез» посмотрели — с точки зрения впечатлений разницы нет, а картинка совсем иная.
Я счастлива, что видела оба показа. Просто постановки Музыкантского — это эдакие паззлы с таким количеством частичек, что заметить всё и сразу невозможно. Так вот, при повторном созерцании можно было сосредоточиться на том, что упустила, и от всей души посмаковать полюбившиеся моменты.
И ещё. Тот, кто видел «Норму», оценил, что и в «Терез» все декорации и выгородки создавались «из подручных средств» прямо в процессе повествования. Мне вот лично кажется, что если потребуется, чтобы во время спектакля на сцену сел самолёт в натуральную величину (с), то состоять он будет из полосатых подушек или резиновых ёжиков, причём, соберут его сами же артисты по ходу действия.
Да, пару разу (особенно во время дневного показа) реквизит демонстрировал свой буйный нрав, взбрыкивал и отказывался действовать так, как задумывал режиссёр. Но, во-первых, актёры успешно справлялись с сей напастью, а во-вторых, следует учесть, что лаборатория работала всего 11 дней, и за это время на свет появился мини-спектакль, который не только можно, но и нужно было показывать публике (правда, судя по лицам участников, я предполагаю, что доведись им разгадывать кроссворд с вопросом: «Время, которое человек проводит, не бодрствуя,» — они бы впали в длительный ступор).
Отсутствующие сцены были вырезаны с хирургической точностью, и не ощущалось пустот и смысловых лакун. Сцена с домино (то бишь, Thursday Nights), как мне думается, стала любимой не только у зрителей, но и у артистов — уж больно яростно они набрасывались на все эти «дубли» и «пусто». Ёлки-палки, да это ж вообще маленький шедевр получился, этот Thursday Nights. Первый раз я как открыла рот — так и не закрывала, а второй просто получала удовольствие и приплясывала в такт. (Ну, и смотри эпиграф к отзыву. Эта феерия от меня, чую, не скоро отвяжется…)
Ну, и финал — в оригинале концовка первого акта, здесь — итоговая точка — был мощен. Впрочем, не припомню я в «Терез» слабых моментов. Да, и если кто знает, где выдают призы за самую целомудренную, но при этом выразительную и натуралистичную сцену секса, срочно сообщите. Тут претендент нарисовался! (Вот сейчас я, чую, ханжей огорчила, ага…)
В общем, о постановочной стороне «Терез» мне сказать нечего, кроме громогласной похвалы. Да, это эскиз. Да, это всего лишь малая часть повествования. Но я искренне сочувствую тем, кто не смог попасть в ту небольшую комнатку, где творилось волшебство (и общественно порицаю всех, кто записался, но отсутствовал 😂).
Про перевод. Его автор — Александр Байч, я старательно прислушивалась и дожидалась наиболее интересующих меня строк, чтобы сравнить русскоязычный вариант с оригиналом, но снова сообщу: да хорошо тут всё. Единственное (ура, люблю цепляться к мелочам!..), уж больно непривычно слушается имя «ОлИвие». Старый добрый Оливье как-то душевней… Да и кажется, что персонаж себя рекомендует трансгендерно, мол, Оливия я. (Да я понимаю, что звучание имён оставили такое же, как было в английском оригинале, но вот ОлИвие что-то вверг в печаль…)
Музыкальное сопровождение. Клавиши Анастасии Зарубиной. И в оригинальной версии оркестровка минималистична (а куда там инструменты, если многоголосия хватает за глаза и по уши?), и здесь более ничего и не хотелось.
И, наконец, артисты. Считаем. 16 человек. Из них четверо — свинги/хор (ударно трудились за кулисами), трое девочек-лаборанток, профессор, четверо гостей (они же — ансамбль вкупе с лаборантками) и четверо главных героев. Кого-то мы уже видели в других проектах #АБstudio, а некоторые личности отлично знакомы любителям отечественного мюзикла. Но работали все, как один слаженный механизм. Слушайте, если они это за 11 дней сотворили, то что бы они наваяли, дай им хотя бы месяц?!
Увы, тут и сам материал такой, который не даёт второстепенным персонажам особо развернуться, и, как мы помним, не целиком мы мюзикл и видели. Но выкладывались все так, как будто бы Музыкантский пообещал у тех, кто вздумает хоть секунду полениться, квартиры поотбирать.
А я, традиционно, гадала, как же справится свежесобранная труппа с невероятным многоголосьем и сложнейшей музыкой «Терез». Нет, у Антона определённо есть машина времени, и он периодически возвращает всю компанию на несколько дней назад, чтобы вволю порепетировать. Ибо за 11 дней подготовить вот это вот всё невозможно. И не совру: звучало всё на порядок мощнее, чем в лондонской записи. Конечно, грешно сравнивать студийку и живой спектакль, но тут уж слишком заметна была разница.
Вот давайте по порядку (такому, какой родился сейчас в моей голове). Сначала — скопом свинги и лаборантки. Светлана Горшенина, Мария Родичева, Максим Мамочкин, Андрей Косилов, Ия Болотова, Юлия Кальченко, Юлия Олейник. Здесь — респект за вокал и чёткость. Шестерёнки, без которых ничего бы не заработало. Великолепные!
Профессор — Алексей Бобров. Да-да, тот самый, великий и ужасный, чудесный и прекрасный, мой любимый! Он тут — что-то вроде нарратора-рассказчика. По-хорошему, профессор — центр повествования, и он постоянно на сцене, хоть и в отдалённом уголке. Ну, что я вам нового скажу про Боброва? Это видеть надо!
Гости. Руслан Омиров. Мы с вами его обожаем и ценим за роли в «Кэрри» и «Ближе к норме» (да же?). Руслан — это гора обаяния и нереальный вокал (местами вообще казалось, что звучит ансамбль «Все и Руслан» — но разве это плохо?..). Жаль, что, как и всех остальных в этом абзаце, Руслана было не так уж и много… Максим Сапрыкин. Ещё одно знакомое для многих (я надеюсь) имя. Но здесь, кроме шикарной работы на сцене, необходимо низко поклониться и за всю ту сценическую магию, которую создавали трубы под потолком и прочие лебёдки. Ребята, вы сумасшедшие! Делать такое ради двух показов… Да, я завидую! Язиля Мухаметова. ЛУЧШЕЕ, что было в Thursday Nights. Нет, весь этот момент заслуживает занесения в анналы, но мимическая работа Язили — это нечто!.. Андрей Ежов. Ну, тут традиционно. Как в «Норме» впечатлилась, так и продолжаю. Надеюсь в грядущем сезоне увидеть не единожды. А ещё Андрею повезло — у его персонажа был милейший монолог про увольнение. Ну, здорово ж.
Камиль — Евгений Кириллин. Небеса, сыграть юродивого дурачка так, чтобы не возникло ни единой мысли о гротеске и переигрывании, чтобы этого персонажа было нереально жалко, и чтобы именно эта работа оставила одно из наибольших впечатлений — это такой талант иметь надо, что ой. Ну, вот вам, полной чашей. Из вокальных отрывков остались только строки в финале, но Евгений смог показать себя во всей красе. От всей души — мои аплодисменты.
Мадам Ракэн — Екатерина Рябушинская. В эту актрису я раз и навсегда втюрилась в «Суини Тодде» (ах, какая Ловет!..), и со всей ответственностью сообщаю: Екатерина — алмазище «Терез». И пусть местами, иногда, чуть-чуть были неполадки с вокалом (ну, глухих же не было, а я всегда стараюсь писать честно). Но здесь такая история: этого и не слышишь, и не хочешь слышать, уж слишком хороша артистка, а энергетика, которую она дарит залу, способна сбить с ног (плюс работа с залом — вот тут можно смело мастер-классы давать). А ещё роль вполне позволяет певческие отступления от эталона. В общем, это странно, но это правда: если б даже на сцене была одна Рябушинская, я б и тогда вопила, что «Терез» — удалась.
Лоран — Денис Сорокотягин. Чую, мне уже пора в резюме вносить строку: «Человек, который с завидной регулярностью хвалит Дениса». А что я могу поделать, если он молодец? А здесь ещё — и совершенно нестандартная для артиста роль. Да, это было страшно, жутко и вопиюще правдиво. После всех этих «милых мальчиков» в исполнении Дениса Лоран стал настоящим откровением. А ведь актёру это амплуа идёт. Господа режиссёры, тут обаятельный мерзавец выискался, никому не надо?..
Терез — Евгения Лукина. Главная героиня, которая большую часть повествования провела в гробовом молчании и не сходя с одного места. И знаете что? Вот именно «молчаливые» моменты впечатлили меня сильней всего. Но и трансформация была шедевральна. Любовные сцены прекрасны и упоительны. Я поняла и прочувствовала и безысходность привычной жизни Терез, и её извечную тишину, и влюблённость в столь отличавшегося от ежедневного окружения Лорана… Здорово, правда, здорово! Терез стояла в сторонке — но смогла стать центром повествования. И это — главное. Это говорит о том, что всё сложилось.
45 минут. Три сцены из первого акта. И хочется жить и петь.
А ещё, и я совершенно без зазрения совести повторюсь, нет сил как жаждется увидеть это действо полностью. Можно, а?..
И снова громкие, пафосные, но правдивые слова: 13 августа мы видели, как творится история российского мюзикла. Это правда так. Так — нужно.
