«Победа над Солнцем»: музейный экспонат на театральных подмостках…

Ну да. Я признаю, что не так уж часто мы с Театром Стаса Намина находим общий язык. Обычно я принимаюсь жёстко критиковать — и ведь, ей-ей, есть на то причины.

Но в случае «Победы над Солнцем» я даже не раздумывала — ну, тут и самому неумному театралу понятно, что именно данный театр сможет представить сей материал в максимально выгодном свете. Потому что здоровое сумасшествие — это сюда. А уж если учесть историю спектакля…

Внимайте! (Пафос необходим — главные герои следующих абзацев подтвердят.). 1913-й год. Кубофутуристы. Пощёчина общественному вкусу. Создание нового в пику старому (да-да, не оголтелая критика, как зачастую водится, а действительно сотворение нового — пусть даже антихудожественного, зато неведомого доселе, бьющего в цель, ломающего устои и, говоря современным языком, хайпового). Не просто некие потуги и робкие вскрики, а модное веяние! И вот оно вам — авангардная опера «Победа над Солнцем».

Кто: Михаил Матюшин (музыка), Алексей Кручёных (текст), Велимир Хлебников (пролог).

Почему вошло в историю, спросите вы? Имена выше вы читали. И их игру в «новый язык» (ту самую «заумь», которая максимально проявилась в прологе Хлебникова, — по сравнению с ним остальной текст так, семечки), и стремление разрушить былое знаете.

Музыка Матюшина — дисгармоничная, некомфортная, странная — увы, до нас она дошла лишь обрывками (вот зуб даю, что ничего, кроме нескольких нотных иллюстраций, которые мы можем увидеть в брошюре 1913 года, не сохранилось, ибо хулиганство становится историей сильно позже своего рождения, на момент существования никому оно и не нужно; зато полное либретто, которое и было издано в виде брошюры, — вот оно вам, читайте и радуйтесь), — резала по живому.

И то, на что нам наиболее выразительно показывают пальцем искусствоведы. Декорации и костюмы — кого бы вы думали? Казимира Малевича! И Тот Самый чёрный квадрат впервые в жизни появился именно здесь — он был частью декораций и закрывал Солнце. (Кстати, эскизы Малевича — и костюмов, и декораций — дошли до наших дней в превеликом количестве, и потому, как минимум, художественную составляющую оригинальной «Победы над Солнцем» мы можем представить вполне себе достоверно.)

Вдаряли по всем чувствам! Объединяли разные виды искусства. Музыка, поэзия и ИЗО шли на почтеннейшую публику единым фронтом посредством искусства сценического. Авторы жаждали создать театр под названием «Будетлянин» (то бишь, человек будущего; этот термин мы как раз и встречаем в либретто «Победы над Солнцем») и взорвать мозг современникам. Мол, вы думали, что знаете, что такое театр? А мы вам под дых своим спектаклем!

Вот не зря на премьерных поклонах (а дело было в декабре 1913-го, и свершилось всё на сцене московского театра «Луна-парк» — уж не знаю, насколько велик он был, но вряд ли отличался внушительными размерами), когда подготовленные зрители вызывали автора, директор театра завопил из ложи: «Его увезли в сумасшедший дом!» И любой бы так защищал своё реноме, ибо описать увиденное цензурными словами не было ну совершенно никакой возможности!.. И я напоминаю: начало 20-го века на дворе.

И ведь ставили как — в труппе было только два профессиональных певца (пишут: на главных ролях; вот знать бы, какие они в этой феерии, главные-то). Остальные — студенты и прочие добровольцы. Малевич, вспоминают, творил декорации прямо в помещениях театра (а буклет с либретто нам подсказывает, что сменялись задники и полы: всё это тщательно зафиксировано в тексте) — и делал это, мягко говоря, быстро. И самое феерическое: вроде как, состоялись всего-то две репетиции!

Так что перед спектаклем Театра Стаса Намина сам Намин, конечно, сообщил, что у нас, де, реконструкция, тексты взяли почти целиком (те полторы фразы, что убрали, погоды не делают), практически не сохранившуюся музыку Матюшина интерпретировал А. Слизунов (тут — на вкус и цвет, а как по мне — замечательно; а уж как он вписал дошедшие до нас фрагменты в общую канву, превратив их даже в лейтмотив — одно ж удовольствие). А какова была постановка — а кто знает? Так что тут мы сами.

Но вот какое дело: имеются две фотографии (да уж, не наше время всепобеждающей «цифры», когда можно фотографировать часами безостановочно), сделанные для издания «Театр и жизнь» во время премьерного показа 1913 года. Собственно, вот они, ниже; и более никаких материальных напоминаний о том спектакле не имеется в принципе, на секундочку!

Взглянув на них, мы понимаем, что никто над режиссурой долгими часами не размышлял: герои просто выходили, вставали в ряд и… говорили. Иногда — пели (этот вывод тоже логичен после прочтения либретто — в нём отмечены все песенные моменты, и их куда меньше, чем диалоговых). Впрочем, а что вы хотите после двух репетиций, жажду я понять?!

Не зря ж очевидцы писали, что хор студентов пел кто в лес, кто по дрова — когда по задумке авторов, а когда (и, подозреваю, в основном) — случайно. Вот и представьте себе теперь это шоу целиком.

Задача премьерной «Победы над Солнцем» была проста: шокировать «обывателей» и порадовать фанатов. Подозреваю, что был и далеко идущий план — войти в историю. И, как ни смешно, вот это как раз получилось!

Так что давайте уж будем честны: тогда, более ста лет назад, никто не планировал создать эдакий крепенький спектакль. Жаждали скандала — и он был. А значит, «Победа над Солнцем» достигла своей цели.

Эта авангардная алогичная опера, я уверена, была необходима в своё время в том самом месте. Благодаря ей, наверняка, в какой-то мере крутится сегодняшний мир. Только давайте теперь зададим вопрос: а зачем к данной вещи обратился Театр Стаса Намина?

Мне не лень, я повторюсь: не представляю иной труппы на просторах столицы, которая смогла бы столь гармонично срастись с авангардной оперой вековой давности! И странные тексты обретают смысл и плоть, а музыка А. Слизунова кажется действительно оригинальной.

Да, спасибо современным материалам: костюмы по эскизам Малевича на самом деле выглядят так, как были нарисованы (мы ж с вами понимаем, что стилизованные фигуры, придуманные художником, смотрелись на сцене в реальности довольно простенько и бедненько — при условии, что материалами для их создания в 1913-м были толстая проволока и картон). И отличный ход: персонажи по ходу действия разоблачаются, снимая костюмные «латы».

Тогда, в прошлом веке, критики отмечали особенную пластику, которую придавали нестандартные костюмы Малевича (а попробуй подвигайся в таких «коробках»). Версия Театра Намина даёт нам возможность как оценить эту сторону спектакля, так и погружает в некое авангардное небытие, «снимая» с артистов костюмы и маски. Сегодня это — правильно. Мы побывали в прошлом, да, но мы видим и глубочайшую работу над каждым из образов.

…а вот тут я пасую. КАК?! Как можно настолько реалистично существовать в пространстве спектакля, неся алогичную ересь, созданную когда-то автором текстов — Крученых?! (Что характерно — актёры ж этот текст заучили! КАК?!)

Лайфхак: просто представляйте, что спектакль идёт на иностранном языке, некоторые слова из которого вам знакомы. Это нереально спасает! И это, как ни странно, правда. Ведь господа футуристы на самом деле творили новый язык — и в «Победе над Солнцем» мы его слышим.

И даже можно выделить несколько фамилий артистов, которые подарили наибольший праздник во всём увиденном бреде (тут «бред» — читай, похвала). Чтец ­– Валерий Задонский. За пролог Хлебникова — тройной респект! Выучить это можно только с дулом у виска, а прожить потом… Ох, шикарно! Нерон Калигула ­– Олег Лицкевич. Пятибалльное прочтение странного персонажа! Некий Злонамеренный ­– Юлия Григорьева. Вот просто рекомендую! Забияка ­– Ольга Терехун. А тут — лучшая пластическая и мимическая работа. Плюс — основная нагрузка во время исполнения мелодии-лейтмотива. Ольга — моя любимица здесь (хотя Злонамеренный-Григорьева периодически отнимал/а венок победителя). Ну, и остальные круты, что уж.

Самый странный спектакль из виденных мной. И давненько я не шла в театр с таким желанием. Потому что я действительно ЗНАЛА, что мне должны показать. И сгорала от нетерпения узнать, как же Театр Стаса Намина интерпретирует ту бунтарскую историю.

Ведь чем была тогда, в давнем 1913-м году, «Победа над Солнцем»? А не менее, чем победой над былым, одержанием верха над тем, что существовало прежде. Мы наш, мы новый мир построим, знаете ли. Сначала — в искусстве. А потом…

И очень интересно, что финалы-то в оригинальной и в «нашей» версиях отличаются. Тогда — Солнце оставалось побеждённым. Сейчас — увольте. Оно в финале воссияет над сценой и залом. (Простите за спойлер, но для понимания интерпретации Театра Намина это важно.)

Выводы… Каждому — свои. А, может, вам будет настолько тяжело смотреть эту реконструкцию былого, что никаких мыслей она в вашем сознании не оставит. Это тоже возможно. А чтобы такого не случилось, просто откройте хотя бы Википедию и почитайте о «Победе над Солнцем». Поможет.

В качестве резюме отвечу на вопрос, а зачем вообще смотреть данный спектакль. Тут дело такое. Футуристы запустили определённый — и важнейший — этап в мировом искусстве. Вы — ну, многие из вас, я уверена, ходите любоваться их работами в картинные галереи. И это вам понятно, верно?

А вот «Победа над Солнцем» — это такой же музейный экспонат, но на театральной сцене. И, чтобы нам, современным, не было мучительно больно смотреть спектакль, создатели мастерски срастили былое и сегодняшнее.

Я — честное слово — под впечатлением. Я принимаю эту реконструкцию. Я оцениваю по достоинству любовь к материалу и осторожность её авторов.

Да, наверное, изобрети кто машину времени и покажи сей спектакль Матюшину, Кручёных и Малевичу, он бы долго потом откачивал творцов. Хотя отчасти потому, что они как-то так и видели своё детище. Вот не сомневаюсь, что одобрили бы.

Так что «Победа над Солнцем» — не просто спектакль. Это — веха. А хотите ли вы её оценить лично — решайте. Погружаться в заумь и авангард с футуризмом не слишком-то приятно без должной подготовки. Но ежели она имеется — нереальный кайф! Уж поверьте.