Три раза я ходила на «Раскольникова» «к студентам». Три раза хвалила их. Теперь-то всё по-другому. Студенты выпустились и объединились в АРТель «Я ⇄ ТЕАТР» под художественным руководством всё того же Андрея Бачурина и под музыкальным руководством опять и снова Владимира Ябчаника.
Если студенческая группа была весьма однородна в гендерном плане (все девочки и один мальчик), то в АРТели появилось ещё трое замечательных ребят и великолепный Андрей Клюев. И потому с огромным нетерпением мы ждали обновлённую версию «Раскольникова».
На официальную премьеру 10 февраля (она же — день рождения АРТели) собрался полный зал. К сожалению, пространство МСИ им. Державина не очень-то предусмотрено для эдаких толп, потому никак не удавалось избавиться от крутящейся в голове фразы: «Надо, чтобы каждому человеку хоть куда-нибудь можно было пойти!» (А ещё лучше — присесть…) Но это мелочи, которые легко и просто переживаются — да и забываются сразу же после начала действа.
Что не изменилось в «Раскольникове»? Его уникальные и наилучшие черты: невообразимая честность и самоотдача артистов. Пожалуй, нигде больше я подобного не видела. Ребята выкладываются на сто процентов и дарят себя публике от макушки и до пяточек. Они делают с залом, что хотят, выжимая его до нитки.
И все три часа действа пусть и даются сложновато (особенно с непривычки), но доставляют нереальное театральное наслаждение. Так что я рекомендовала, рекомендую и рекомендовать буду постановки «Я ⇄ ТЕАТРа» посещать. Сейчас — «Раскольникова», а дальше — кто знает?..
Какие отыскались нововведения? Ну, как вы уже поняли, добавились мальчики, с коими в спектакль вошли симпатичнейшие сценические бои и паркур. А ещё ребята поют, танцуют и здорово играют. Великолепное пополнение труппы!
И шикарная новая «мужская» сцена — в трактире. Божественный Андрей Клюев в роли Мармеладова творит чудеса. Этот момент стал одним из центральных в спектакле. Он не только раскрывает прошлое персонажей, но и погружает публику на самое дно жизни, лишённое надежды и веры. Иными словами, если уж искать в «Раскольникове» максимальную концентрацию «достоевщины» — то она здесь. Низкий поклон за Мармеладова (и, поверьте на слово, здесь этот персонаж в плане наполненности куда тяжеловесней своего «коллеги» из Театра мюзикла, спасибо либретто).
Конечно, естество постановки никуда не делось — она до сих пор преимущественно «женская» в плане распределения ролей. Но тут уж или целиком и полностью переделывать всё с нуля (но зачем, если уже имеется превосходный, мощный спектакль?), или осознать, что и такой взгляд на роман Достоевского вполне имеет место быть. В смысле, пропущенный сквозь призму женской составляющей. Такого же никогда прежде не было.
Сократился ряд уже имевшихся сцен. В частности, роль Дуни стала несколько меньше. Зато засиял бриллиантом персонаж матери Раскольникова, оказавшийся в чётком фокусе. И её смерть в финале пробирает гораздо сильнее, чем даже прежде.
И главное для многих. Три акта превратились в два. Просто первая и вторая части теперь слиты воедино и длятся два часа (плюс ещё час третьего акта). Это, безусловно, верное в психологическом плане решение, но, увы и ах, раньше финал первого акта вызывал катарсис и отправлял зрителей на антракт переживать увиденное. Теперь после этой шедевральной сцены начинается новая, и ощущения сглаживаются. Минус — не минус, но лично мне в этом месте требовалась пауза.
А что отдельно радует, так это рост артистов в вокальном плане. Да, придираться до сих пор можно ко многому, но, как я понимаю, работа в этом направлении не останавливается ни на день. И помню я, с чего всё начиналось. Титанический труд, достойный уважения.
Резюмирую. Если мой личный наркотик — «Преступление и наказание» в Театре мюзикла — это эдакое царство тьмы и низости, то «Раскольников» наполнен светом и верой. Здесь веришь каждому слову и жесту, и, несмотря на длительность спектакля, хочется возвращаться на него снова и снова.
Один и тот же музыкальный материал Артемьева подаётся настолько по-разному, что сравнивать эти две постановки не хочется — да и не имеет смысла. А что больше понравилось бы Фёдору нашему Михалычу?.. Я, конечно, спиритических сеансов не проводила, но что-то мне подсказывает, что гражданин Достоевский пожал бы руки всем участникам дружного коллектива «Я ⇄ ТЕАТРа».
Поздравляю АРТель с официальным рождением! Семь футов вам под килем и восторженной публики полные залы! Вы этого заслуживаете! Вы — классные!
Про артистов не могу не рассказать. Кого-то знаю уже давно, некоторых видела впервые. Ну-с, приступим…
Мужские персонажи — Сергей Гриньков, Олег Машаров, Вячеслав Синицын. Очень здорово и драйвово. Влились в коллектив, как родные. Буду ждать следующих постановок, где, надеюсь, ребятам дадут показать себя по полной.
Смерть — Василиса Ярина. Ну, кто смотрел «Принцессу цирка», тот помнит эту женщину-змею. :) И раньше Смерть завораживала, сейчас же она действительно стала одним из наиглавнейших персонажей (учтите, что её лицо полностью скрыто чёрной маской). До мурашек.
Марфа Петровна Свидригайлова — Анастасия Петрова. Совсем небольшая роль, но меня исключительно впечатлила. Потому и решила отметить Анастасию отдельно. Здорово!
Девушка — Аревик Казарян. Прежде мы восторгались Аревик в роли немки. Она была шикарна! В качестве «девушки» ей выдан куда меньший простор для действий, но это не мешает нам любить данную актрису. Очень трогательная работа.
Настасья — Наталия Колоскова. Новая для меня Настасья — и очень милая. Не та хохотушка, что некогда, а гораздо более едкая дамочка. Да и её отношение к Раскольникову только слепой не заметит. Любила я ту Настасью, но эта, знаете, интересней и многогранней.
Амалья Людвиговна (немка) — Александрина Опушнева. Закрой я глаза — не определила бы, что немка другая. Похожие интонации и даже тембр. А это значит что? Великолепная подача роли. Фактурно же Александрина соответствует идеально. Ну замечательно же!..
Поля Мармеладова — Алина Калинкина. Как и прежде, прощаю все вокальные огрехи, глядя на актёрскую составляющую. Да-да, ей всего 10 лет — и неважно, что она выше половины труппы. Это же неимоверно сложно — достоверно играть детей. Посмотрите, как такое делать надо!
Семён Захарович Мармеладов — Андрей Клюев. Ну, тут у меня и слов никаких нет… Это наблюдать своими глазами нужно. Потому что — шедевр. Это ж Клюев, как иначе?.. Просто восторг.
Катерина Ивановна Мармеладова — Алина Муравых. Давний мой фаворит — и он таковым и остался. Понятия не имею, как Алина выживает, выжимая из себя всё. Читала в других отзывах, что работу Муравых именуют «гениальной». Я не столь храбра, чтобы подобные слова произносить, но ведь и оспорить не в состоянии! Друзья мои, Алина — первоклассная актриса, каковых не отыщешь с фонарём в некоторых именитых театрах. Я жутчайше рада, что имела счастье наблюдать её на сцене.
Авдотья Романовна Раскольникова — Елизавета Андриенко. Твёрдая, как кремень, и любящая брата Дуня. И Родиону совестно и больно — ведь он же пошёл на убийство, чтобы доказать своё величие, а его сестре этого не нужно — она изначально выше многих. Елизавета — молодец.
Пульхерия Александровна Раскольникова — Светлана Судомир. Ну, это нечто… Мать Раскольникова, которая до последнего пыталась и поверить сама, что всё хорошо, и внушить это сыну. Поддержка и молитва матери — что может быть важнее? И смерть Пульхерии становится той самой точкой невозврата, после которой Родиону уже нет места в мире обычных людей. Обожаю эту героиню в исполнении Светланы — и, право, есть за что.
Лизавета Ивановна — Александра Третникова. Должна ж я посетовать, верно? Вот и время пришло. Прежняя Лизавета меня трогала больше — уж больно она была инфантильна и беззащитна. Александре не хватает некоей детскости, выделяющей её героиню из ряда остальных персонажей. Нет-нет, Третникова вполне хороша, но если раньше смерть Лизаветы казалась убийством беззащитного ребёнка (что вдвойне страшней и что, кстати, было заложено самим Достоевским), то сейчас подобного зубодробящего эффекта не возникает.
Алёна Ивановна (старуха) — Ольга Борзенко. Ой, люблююю!.. Я б её и сама убила, редиску такую. :) Фёдор Михалыч бы Ольгу оценил, уверена. Ключевой персонаж, как ни крути. И он играет по полной, оставаясь центральным звеном даже после сценической смерти.
Софья Семёновна Мармеладова — Анастасия Гатилова. Сразу о печальном: вокал. Потом о хорошем: подача роли. Да, из-за слов такой Сонечки каждый бы на каторгу пошёл. Тут тоже товарищ Достоевский явно бы одобрительно хмыкнул. Так проживать бесконечный стыд за свою «профессию» и одновременно несокрушимую внутреннюю гордость — уметь надо. Я верю этой Соне.
Родион Романович Раскольников — Георгий Едунов. Человек-феерия, артист-фейерверк, который если уж бьётся о сцену — то с размаха, если поёт — то громогласно, если говорит — то так, что хочется встать и отправиться за ним на край света. Собственно, Георгий — та составляющая «Раскольникова», которая единственная могла бы убедить приехать на Алексеевскую и посмотреть спектакль. И я вам откровенно говорю: не пропустите Едунова. Вы влюбитесь в этого актёра с первой же сцены и потом будете сравнивать именитых артистов с ним, сетуя, что Георгий-то был явно круче.
В общем, созвездие талантливейших артистов в обрамлении великолепного спектакля. А что нам ещё нужно? Как раз это мы с вами и любим!
Спасибо за отзыв и поздравление! А мы с вами, видимо, уже не раз виделись на том самом Преступлении и наказании )
А я-то смотрю — лицо знакомое!.. Стыд мне и позор. :)