Интересный факт: в последние пару лет роман Николая Лескова «Соборяне» (вещь объёмная и не слишком, будем честны, известная, хотя и абсолютно чудеснейшая) испытывает повышенный интерес со стороны столичных постановщиков. Спектакль Полины Агуреевой, пополнивший афишу Театра им. Гоголя, стал уже третьим переложением книги на московские подмостки (что интересно, первой ласточкой стала постановка «Чающие движения воды» в родной для Агуреевой «Мастерской Петра Фоменко»). И этот трепетный, нежный, пронизанный светом и любовью спектакль я от души рекомендую каждому.
Агуреева вычленила из текста Лескова именно то, что было необходимо ей для раскрытия замысла, начисто вымарав ряд сюжетных линий (в частности, не понадобилась в Театре Гоголя чудесная Бизюкина, равно как и сладкая парочка — Термосесов с Борноволоковым, а, следовательно, и большая часть истории учителя Варнавы осталась за кадром), но сделав это так осторожно, что на общую весомость результата инсценировочные «вольности» повлияли исключительно положительно. (И потому, в частности, я не могу и не буду сравнивать «гоголевскую» премьеру с искренне любимой мной постановкой «Мастерской Фоменко» — это настолько разные спектакли, что измерять их какой-то одной линейкой бессмысленно.)
Интересно, что спектакль был создан в рамках V Зимнего международного фестиваля искусств Юрия Башмета в Москве, и на сцене (позади и над действием) присутствует сам маэстро Башмет и его ансамбль «Солисты Москвы». Музыка является неотъемлемой частью всего происходящего, и композитор Валерий Воронов писал её одновременно с тем, как Полина Агуреева работала над постановкой, прислушиваясь к пожеланиям режиссёра и не озвучивая — оживляя сюжет, творя атмосферу и наполняя её.
Впечатляет сценография (художник — Мария Митрофанова): мы оказываемся на улице Старгорода — неухоженной, но уютной. На авансцене — обрамлённый зарослями рогоза берег, мостки через реку, поодаль — то ли телеграфные столбы, то ли верёвки для сушки белья (в принципе, ничего не мешает им «играть» обе роли), чуть сбоку — загадочная башня-колокольня, сложенная из самых обычных предметов мебели (явное воплощение мысли, что Бог — во всём, во всей жизни).
А главная радость зрителя (особенно того, кто хорошо знаком со своеобразием сцены Театра Гоголя, с её небольшой высотой и определённым неудобством созерцать действие из глубины партера) — это конструкция основной «рабочей зоны», приподнятая над зеркалом сцены и оттого делающая всё происходящее видимым, как на ладони, из любой точки зала. Великолепное решение — а главное, всё в целом смотрится невероятно красиво.
Полина Агуреева оставила в центре повествования одну основную смысловую точку: любовь протоиерея Савелия Туберозова (наидостовернейший, мощнейший Илья Шакунов) и его жены Натальи Николаевны (роль которой исполнила — и невероятнейшим образом! — сама Агуреева). Нежные, трогательные отношения, взаимоуважение и взаимопонимание, почти растворение друг в друге — настолько, что любовь эта уже не человеческая, но небесная. И вот это слияние людского и божественного, духовность в мирском, покой души, определение собственного «я» в мире — как нашем, земном, так и горнем, — и есть предмет размышлений режиссёра.
Причём, абсолютно неважно, с религиозной точки зрения вы рассматриваете всё происходящее или же с общечеловеческой (как, в частности, я сама). Нахождение себя, достижение внутреннего равновесия, состояния счастья — это те самые цели, к которым стремится каждый вне зависимости от мировоззрения. «Соборяне» не диктуют нам, как прийти к столь желанному итогу, они показывают нам людей, уже прошедших сложный путь к себе и к Богу.
Духовному миру (который олицетворяет чета Туберозовых и её близкие — священник Захария в исполнении Максима Литовченко, а также любимец публики дьякон Ахилла — Алексей Вертков) противостоит мир земной, суетный, беспокойный. И «населяющие» его персонажи (например, карикатурный нигилист учитель Варнава — Антон Лызо или олицетворяющий закоснелую церковную власть цензор Троадий — Анатолий Просалов) «воюют» не столько с протопопом Савелием, сколько со всем светлым во вселенной — и, в том числе, в них самих.
А в середине двух миров — помещица Марфа Андреевна Плодомасова (Наталья Егорова) в сопровождении одной из самых трагических фигур спектакля — своего верного карлика Николая Афанасьича (Марк Бурлай). Линия этой героини у Агуреевой не слишком длинна, но крайне важна для глубины всей истории.
В итоге же те, кто погибнет физически, обретут вечную жизнь (и этот момент трактуйте хоть буквально, хоть иносказательно — в зависимости от своих убеждений), а оставшиеся на этой земле продолжат влачить существование… но зачем?
Постановка Полины Агуреевой, несомненно, про веру — истинную, горячую, настоящую, веру, обретая которую обычный человек с его грехами и житейскими хлопотами возвышается — не над миром и окружающими людьми, но над самим собой. Другое дело, что талантливые спектакли отличаются тем, что несут ценность самым разным людям. Вот и тут режиссёр отнюдь не побуждает зрителей срочно начинать бить поясные поклоны или осенять себя знамениями. Нет, Агуреева призывает идти к свету (что или кого он бы для вас ни воплощал), искать его — сразу ли в себе или сначала вовне, а потом уже с его помощью становиться чище духовно, это уже неважно.
«Картины русской жизни» — так озаглавлен спектакль в афише, и мы действительно погружаемся в хорошо узнаваемый, прекрасно понятный каждому из нас быт самых обычных людей — плохих, хороших, «невнятных»… разных. Никакой «лубочности» или плакатности (коими в последнее время нередко грешат «околопатриотичные» постановки) — лишь огромная, живая, настоящая любовь к своей родине и ко всем её людям.
«Соборяне» — это искреннее признание в любви. И на него очень хочется ответить взаимностью!
Материал подготовлен по аккредитации и для портала Musecube.
