Из серии «Коротко, но ёмко» (по крайней мере, попробую особо не изливаться словесами, иначе рассказ об этом спектакле будет длиной с реку Темзу). Итак, «Аркадия» в «Мастерской Петра Фоменко». Пьеса Тома Стоппарда, постановка Евгения Каменьковича.
Закрученная детективно-математическая история, происходящая в двух временах сразу (то в начале 19 века, то «в наши дни» — хотя, судя по «картинке», где-то лет на 10-20 пораньше, нежели день сегодняшний). А вот место одинаковое — комната в английском загородном доме под названием Сидли-парк (которая, спасибо художнику-постановщику Алексею Трегубову, будет то раздваиваться, то сливаться воедино во времени и пространстве). Красота — неимоверная, скажу я вам (ну, на мой вкус, конечно; тут сразу поблагодарю и художника по свету Игоря Фомина).
В прошлом мы знакомимся с семьёй Каверли — прекрасной леди Крум (Екатерина Смирнова), её братом капитаном Брайсом (Василий Фирсов), сыном Огастесом (Денис Толгов / Кирилл Морозов) и гениальной дочерью-подростком Томасиной (Екатерина Новокрещенова). Также в 19 веке действуют плохой поэт Эзра Чейтер (Иван Верховых), ландшафтный дизайнер Ричард Ноукс (Степан Пьянков), учитель Томасины Септимус Ходж (Фёдор Малышев), не появляющийся на сцене, но, по сюжету, гостящий в поместье лорд Байрон, а также дворецкий Джелаби (Павел Яковлев / Денис Толгов) — причём, последний, как ни странно, умудряется существовать и в прошлом, и в настоящем сразу, соединяя две реальности и являясь временами эдаким нарратором.
Впрочем, у Джелаби есть «коллега» — в смысле, существо, тоже «прорывающее» временной барьер. Но тут никакой мистики — просто черепахи, как известно, живут долго, и старый Плавт, успев побывать питомцем «тех» Каверли — из прошлого, теперь мирно живёт у их потомков. Механический Плавт — однозначно, любимец публики. Он дважды преодолевает расстояние из одного угла сцены в другой: в первом акте — слева направо, во втором — наоборот, как бы «на живую нитку» скрепляя своими неспешными шагами сцены из прошлого и настоящего.
Кстати, черепаха является и своеобразным «таймером» — оценив, расстояние до противоположного края авансцены, вы легко осознаете, сколько времени осталось до конца акта, и, соответственно, сколько вы ещё будете страдать (ибо впечатляющий фирменной «созерцательностью» спектакль Каменьковича длится почти 4 часа с антрактом) — ну, или бескрайне наслаждаться (это — мой случай).
В настоящем в Сидли-парке обитают новые Каверли — Хлоя (София Лукиных), Валентайн (Дмитрий Рудков), Гас (Кирилл Морозов / Евгений Астанин) и их мать леди Крум (ещё один «виртуальный» персонаж, не появляющийся на сцене). Сюда же приезжают исследователи-байронисты (отнюдь не испытывающие друг к другу добрых чувств), Ханна Джарвис (Полина Айрапетова) и Бернард Солоуэй (Юрий Буторин).
Вот эти двое и начинают ворошить позабытое прошлое (благо, в доме хранятся не только дневники и письма его обитателей, но и многочисленные хозяйственные книги), ибо Ханна стремится разобраться, что за загадочный отшельник жил в местном парке 200 лет назад, а Бернард ищет доказательства того, что Байрон убил на дуэли того самого Эзру Чейтера. При помощи математика Валентайна Ханна подтверждает гениальность юной Томасины, а судьбы всех остальных героев сначала запутываются, а потом — распутываются, и давно стёртые годами черты лиц снова обретают чёткость…
Добавлю, что всё это — без особо ярких событий в ткани повествования, кульминации у Стоппарда, скорей, психологические, нежели «действенные», но от этого происходящее на сцене захватывает тех, кто любит в театре потренировать эмоционально-чувственную сферу, даже сильнее, чем некоторые ударные триллеры.
А ещё в сюжете много, МНОГО математики… Её изучает Томасина, попутно совершая великое по сути, но несвоевременное и никем не замеченное открытие. Её воспевает Валентайн. Дабы разобраться в хитросплетениях прошлого, снова обращаются к математике… Евгений Каменькович привлёк консультантов-учёных, дабы со сцены не прозвучала антинаучная глупость, я же вынуждена честно признаться: не поняла ни слова из длительных и витиеватых околоматематических рассуждений персонажей…
Но вот что поразительно: герои столь азартно набрасывались на встающие перед ними задачи, а артисты так органично существовали на «научных рельсах», что каждая их фраза звучала, как строка из сверхзахватывающего детектива, и пусть смысл сказанного и ускользал, но общая-то суть схватывалась на лету даже последними гуманитариями. Так что, коли вы от математики далеки, не переживайте: «Аркадия» — история для всех.
Конечно, спасибо за это нужно сказать и Стоппарду, написавшему шикарную пьесу, и переводчице Ольге Варшавер, и режиссёру Евгению Каменьковичу (со всей его командой), и артистам… Всё так ладно сложилось и заиграло, что отнюдь не самый простой материал у «Фоменок» воспринимается легко и непринуждённо (по крайней мере, если говорить конкретно обо мне).
Единственный вопрос у меня возникает к, скажем так, «распределению ролей». У Стоппарда задумано, что один и тот же артист играет Огастеса в прошлом и Гаса в настоящем. Этот момент оправдан и интересен, а проложенная автором параллель весьма красива. Каменькович же сделал иначе — и вышло ещё выразительнее и мощнее. С одной стороны. А с другой — роль Огастеса стала вообще необязательной и какой-то неполноценной, и я искренне не понимаю, зачем этот персонаж нужен в истории, рассказанной в «Мастерской Фоменко». (Замечу, что я говорю только о том составе, который достался мне. Как режиссёр распределил роли для другого состава, понятия не имею. Расскажите, если знаете.)
Более ни одной претензии у вашей покорной слуги к премьере «Фоменок» нет. Так что резюмирую: «Аркадия» — красиво, стильно, интересно, умно, захватывающе. Правда, если вы любите эдакие «театральные боевички», как следует подумайте: всё же, здесь нужно будет созерцать, плыть по волнам происходящего, и если это — не то, чего вы жаждете от спектакля, то купите билет куда-то в другое место. А я б даже ещё раз посмотрела.
