В новый театральный сезон «Школа современной пьесы» входила, как в тёмный, неизведанный лес: будущее было абсолютно неясным, и в какую сторону двинется театр, не представлял никто из присутствовавших в великолепном зале «Эрмитаж» на сборе труппы 9 сентября.
Никто — кроме нового художественного руководителя ШСП, Дмитрия Астрахана, назначенного на этот пост в конце июня.
Безусловно, Департамент культуры города Москвы имеет полное право определять, кто будет управлять подведомственным ему театром. Но, согласитесь, решение не продлевать контракт с Иосифом Райхельгаузом, не только руководившим ШСП все 33 года её существования, но и создавшим театр с нуля и пестовавшим его, как собственное дитя, стало громом посреди ясного неба. Ситуация в «Школе современной пьесы» примерно такая же, как если бы в некую любящую семью спустили сверху указание: с завтрашнего дня ваш папа уволен, а новым отцом будет вот этот человек.
Но ничего не попишешь: всему коллективу ШСП (включая худрука), начиная с нынешнего, 34-го сезона, придётся жить в новых реалиях. Впрочем, предлагаю не загадывать наперёд и выключить в себе пессимистов: кто знает, быть может, перемены, столь болезненные и радикальные, в действительности окажутся глотком животворящего воздуха.
Но об этом мы узнаем, предполагаю, в конце даже не стартовавшего, а следующего сезона: Астрахан отметил, что никаких значимых перемен в театре в ближайший год не предвидится, ибо сейчас время знакомства и притирки друг к другу.
Именно по этой причине свою первую беседу с коллективом ШСП художественный руководитель начал с рассказа о себе: кто он, как пришёл в режиссуру, где учился, как профессионально развивался, чего достиг, что предпочитает в работе… Позвольте не пересказывать этот монолог: фактическую его часть вы можете сами найти на просторах интернета, а эмоциональную я всё равно не смогу передать при помощи букв на экране.
Был затронут и наиболее волнующий всех вопрос: Дмитрий Хананович признался, что ещё два года назад Департамент культуры интересовался, готов ли Астрахан занять должность худрука какого-нибудь театра, если появится соответствующее предложение. Ответ был положительным, тем более, что на тот момент никаких «вакансий» подобного плана не предполагалось, и беседа велась практически умозрительная.
И вот Астрахан узнаёт, что договор с Райхельгаузом не будет продлён, и слышит конкретный вопрос: готов ли он рассматриваться как один из претендентов на должность художественного руководителя? «Вопрос <включения меня в число претендентов> решался без меня, потому что я знаком с Иосифом Леонидовичем и нисколько не желал ему этой судьбы». В итоге Департаментом был выбран именно Дмитрий Хананович — человек, чей жизненный путь уже пересекался с ШСП (в театре с 2013 года идёт поставленный Астраханом «Лондонский треугольник»).
Завершив вступительную часть речи, худрук перешёл к проблеме «линии театра». Думаю, стоит напомнить, что «Школа современной пьесы» всегда позиционировалась как «театр мировых премьер». Вёлся постоянный поиск новых пьес и авторов, часть произведений была написана специально для ШСП, и весь этот материал впервые демонстрировался зрителям именно тут.
Астрахан пообещал, что данное направление будет сохранено и останется ведущим (что крайне обрадовало всех присутствующих, истово радеющих за родной театр), но всё же «спектр интересов» расширится (тут зал притих, ибо было совершенно неясно, что же стоит за этими словами).
Дмитрий Хананович не стал держать интригу и приступил к озвучиванию репертуарных планов. На данный момент Департамент культуры города Москвы согласовал возможность поставить восемь спектаклей (а это значит, что согласовано и их финансирование), хотя рабочих идей у Астрахана уже сейчас значительно больше.
И вот здесь тайна была раскрыта: в афише ШСП появятся названия произведений классиков. Худрук размышляет над постановкой таких спектаклей, как «Красавец мужчина» А.Н. Островского (юбилей которого как раз будет отмечаться), «Смерть Тарелкина» А.В. Сухово-Кобылина и «Ночь перед Рождеством» Н.В. Гоголя. Начата предварительная работа над знаменитой комедией Брэндона Томаса «Тётка Чарлея» (реж. Павел Любимцев).
Далее настала очередь новых, современных пьес — как раз по привычному профилю ШСП.
Роман Самгин поставит канадскую пьесу с «рабочим названием» «Выживание». Астрахан отметил, что материал, который впервые появится на отечественной сцене, прекрасный, а не соответствующий содержанию заголовок мог появиться в результате неудачного перевода.
Сам Астрахан выбрал пьесу Олега Данилова — драматурга, написавшего сценарии для всех фильмов Дмитрия Ханановича. Последняя пьеса Данилова — «Вова и Маша» — не успела получить сценического или экранного воплощения при жизни автора. Теперь её ждут подмостки «Школы современной пьесы».
Ещё одна новая (и весьма необычная, судя по всему) пьеса будет создана на основе переписки князя Курбского и Ивана Грозного. «Должен быть такой публицистический спектакль, с задействованием хора, с исполнением русских народных песен», — поведал Астрахан.
Стартовала работа и над пьесой Михаила Барщевского и Екатерины Кретовой «Женское счастье» (реж. Александр Созонов). Премьера намечена на 1 декабря (первоначально она была назначена на более раннюю дату, но произошла «техническая замена режиссёра», и сроки сдвинулись).
Пишется пьеса «Свадьба и зомби» — фарс, являющийся эдакой пародией на современные кинофильмы.
Кроме того, ведётся поиск материала для детского спектакля, и худрук призвал всех присутствующих озвучивать свои предложения.
«Это всё планы. Что-то может поменяться», — сразу предупредил Дмитрий Хананович озадаченный открывшимися перспективами коллектив ШСП. Одна из важнейших причин вероятных пертурбаций — постепенное знакомство с труппой, понимание её возможностей и особенностей, с учётом которых в дальнейшем будет корректироваться репертуарный план.
«Мои режиссёрские предпочтения — это актёрский игровой театр, — обозначил вектор движения Астрахан. — Когда актёр в центре внимания и хорошо играет. И режиссёр, который умеет так работать с артистами, мной всегда будет приветствоваться».
Далее Дмитрий Хананович снова удивил слушателей: «Как мне кажется, творчески важно для театра иметь возможность играть спектакли на большой площадке». Надо объяснить, что оба зала «Школы современной пьесы», «Эрмитаж» и «Зимний сад», являются весьма камерными (хоть и позволяют постановщикам воплощать в жизнь весьма смелые фантазии).
Астрахан же предполагает изначально при создании постановок (одного или двух названий в сезон) продумывать их так, чтобы они могли идти как на «родной» сцене ШСП, так и на какой-либо иной площадке внушительных размеров. О такой кооперации тоже ведутся договорённости с Департаментом культуры города Москвы.
После традиционного вручения благодарственных писем художественный руководитель предложил артистам задать ему вопросы. Труппа оказалась на удивление не инертной.
Сначала Астрахану пришлось подробней объяснить, зачем в репертуаре классика, и не «ущемляется» ли основное направление театра — работа с молодыми авторами и новыми пьесами. Дмитрий Хананович обратил внимание, что в списке анонсированных премьер львиная доля пунктов приходится на «новинки». И всё же его точка зрения такова: «Современные пьесы — дело хорошее. Но артист растёт в ролях, которые должны быть написаны великими авторами…. Мне кажется, это важно — для разнообразия, для творческого роста коллектива». Таким образом, две линии — драматургия «молодая» и классическая — будут взаимодополнять друг друга.
Следующий вопрос касался прежнего репертуара театра, который Астрахан обещал сохранить — и вы сами можете убедиться в том, что знакомые спектакли никуда не делись, изучив афишу ШСП (отсутствующее название предлагаю сейчас не обсуждать, ибо все всё понимают, и мы с вами тут вспоминаем сбор труппы театра, а не что-то иное).
Артист Александр Галибин задал вопрос, интересующий многих: что станет с труппой? Её основа — ученики Райхельгауза, привыкшие к определённому языку общения, работы взаимодействия. Как будет строиться сотрудничество с артистами?
Дмитрий Хананович, отметил: «Хороший вопрос!» Его ответ был довольно категоричным, но вселяющим оптимизм: «Язык у нас один — язык профессии, язык ремесла, которому нас всех учили в нашем учебном заведении. Событие, смысл, что мы играем, про что, что болит, что отстаиваем на сцене. Это ремесло, которому нас учили, и, я надеюсь, все им прекрасно владеют. На этом языке мы и будем разговаривать». Начнётся работа, поиск точек соприкосновения — и, так или иначе, но Астрахан надеется, что общий язык с труппой ШСП найдётся, и работа принесёт всем радость.
«Никуда спешить не будем, будем стараться делать хорошо», — резюмировал худрук. Будут новые названия, новые режиссёры с разным художественным видением, которые постараются сделать интересные спектакли, ибо «все жанры хороши, кроме скучного».
Что ж, совсем скоро мы узнаем, что ждёт «Школу современной пьесы»: революция или эволюция. Я так скажу: главное — чтобы не стагнация, а тем паче — угасание. И вот на это, к счастью, активный подход Дмитрия Астрахана совершенно не намекает (тем более, что худрук обещал беречь лучшее, что было рождено и наработано в театре).
Искренне надеюсь, что бытие ШСП уже начало входить в более-менее привычную колею, и творчество одержит победу над сюрпризами судьбы. В конце концов, расслабляться-то некогда! Нам обещаны восемь премьер, и мы их ждём!