«Штирлиц. Попытка к бегству»: One Way Ticket…

Сейчас я вам открою маленькую тайну: время от времени мне приходят письма, авторы которых просят рассказать о том или ином мюзикле. И пусть случается такое не слишком часто (то ли все мои деньги берегут, то ли я слишком страшный человек, и люди боятся мне даже емейл отправить), но скажу искренне: лидером по читательским запросам весь прошлый сезон оставался камерный мюзикл «Штирлиц. Попытка к бегству». И спасибо девушке Лене, которая вовремя пнула меня посредством сообщения ВКонтакте, сообщив о начале продажи билетов. О, да, я это наконец-то имела счастье лицезреть! Не ёрничаю — я не знаю, что это такое (я ведь видела уже один камерный мюзикл в Москве, могу сравнивать), к какому жанру сиё отнести и как атрибутировать… но это было круто.

Безусловно, «Штирлиц. Попытка к бегству» — мюзикл. Полноценный, со всеми элементами, сюжетом, песнями… Но он выделяется из ряда товарищей по жанру так же, как слон, попавший в окружение балерин. Нет, он не лучше и не хуже — «Штирлиц. Попытка к бегству» просто… даже не другой, а такой, какой вот он есть.

Вообще, я не слишком ударно готовилась к походу. Ну, прочитала несколько самых известных в сети отзывов, ну, прослушала две песни… Мне хотелось открыть для себя «Штирлица» с нуля, ибо уж больно неведомой чудилась данная зверушка. Я знала, что актёры — непрофессиональные (но, как писали все, это им только в плюс), что есть живые музыканты (это же просто вах!..), что декорации и костюмы — минимальны (то есть, как я особенно люблю). И, собственно, всё. Я боялась шквала так называемой «авторской песни» (в юности я таковую обожала, спасибо моей шикарной учительнице музыки, вылепившей в своё время из меня человека; но потом сильно так охладела), я опасалась флёра самодеятельности… Хотя… уж слишком разные люди — и в интернете, и в моём окружении — хвалили «Штирлица» и называли меня земляным червяком, ибо я его ещё не посетила. Впрочем, я-то себя знаю, я частенько извергаю вёдра желчи на те мюзиклы, которые признаны широкими массами. Равно как и наоборот. А тут меня заранее пугали сразу несколько сомнительных факторов — ну, тем любопытнее было оценить «Штирлица» лично.

И вот я уже в книжном клубе-магазине «Гиперион» (ну до чего же замечательное местечко!..), пью вкусный кофе и жду начала. В третий раз звонят в колокольчик — и действо начинается… Открылся второй сезон «Штирлица» — событие!..

Представьте себе: крошечная сцена «Гипериона», на которой всех декораций — только стол и два табурета. Чёрная ткань, натянутая в качестве задника. Слева от сцены — четверо музыкантов: клавиши, перкуссия, акустическая гитара и акустический же бас. И актёры в чёрных одеждах, находящиеся от тебя на расстоянии вытянутой руки (а поскольку я неожиданно для себя приобрела билет на исключительно козырное место первого ряда, то постоянно ощущала себя третьей за столом — вот только песен у меня не было). Я знаю, как сложно играть, когда зрители — в шаге от тебя. И как потом становится легко, когда люди в зале проникаются происходящим и дышат в унисон с труппой. Впрочем, «Штирлиц» и не перенёс бы более просторного зала — исчезло бы его уникальное волшебство.

Один известный писатель в своём блоге высказался так: «Вы называете мюзиклом песенки трёх человек на пустой сцене. Это просто смешно». Не будем судить уважаемого товарища, я и сама раньше пожимала плечами и сомневалась в том, что «Штирлиц» — явление (при том, что осознаю, что мюзикл — жанр настолько разносторонний, что может представлять собой и «песенки трёх человек на пустой сцене»). А не нужно ничего больше. «Штирлиц. Попытка к бегству» — это история, написанная самыми скупыми мазками, на которые способен постановщик спектакля (и я не про музыку и тексты сейчас говорю, а исключительно про сценографию и актёрскую подачу). И при этом чуть не постоянно ты думаешь: «Вау!.. Наворотили же!..» Находки с фонариками — превосходны. Пение из-за задника — очень мило. Работа с имеющимся сценическим пространством — на пять баллов. И, на секундочку, я не вижу на сайте проекта имени известного режиссёра — да что там, я вообще имени режиссёра не вижу. Получается, можно выдать результат, вкладывая не деньги, а «просто-напросто» душу.

Я заранее осознала, что «Штирлиц» являет собой перемежение песен и «голоса за кадром». Потому настраивалась на нечто вроде концертной версии мюзикла. А нет! Здесь голос за кадром — куда как уместен (и отсылки к тому самому фильму не только в увертюре, которая являет собой импровизацию на тему «Я прошу, хоть ненадолго…», возникают). История — цельная и завершённая, но имеет яркую особенность.

Сюжет «Штирлица» можно пересказать от и до — и всё равно человек, который не видел этот мюзикл, не будет иметь о нём ни малейшего представления. Потому что основное — песни. Они раскрывают персонажей, буквально выворачивают их наизнанку. Я вам больше скажу: лично мне показалось, что на сцене — не герои по имени «Штирлиц», «радистка Кэт», «Мюллер», а их внутренние миры — если хотите, души (не зря же Кэт поёт: «Глянь в меня, Герман…»). Только все перед зрителями оголяются, представая такими, какие они есть, а Штирлиц — он не может. Он — на работе, он — разведчик. Вот и застёгнут на все пуговицы даже для самое себя — ну, только в арии «Что мне делать теперь?» чуть-чуть снимает маску. Потому и повествует нам голос за кадром о происходящем, а мы наблюдаем за тем, что переживают герои внутри себя.

Песни… Если вы пришли, чтобы расслабиться и просто покивать головой под музыку, не выйдет. Здесь нет текстов просто «про любовь», «про весну», «про предательство» и т.п. Каждая ария заставит вас вслушаться в себя от первого до последнего слова. Понимаете, в песнях Михаила Капустина не просто имеется смысл — он там в каждой букве. А букв этих — ой как много (и никто не собирается пичкать зрителей традиционной формой «куплет-припев» — если таковая музыкально и присутствует, то тексты в припевах различаются). А слушается — легко. Во-первых, потому что литературно всё на высоком уровне. А во-вторых, исполнители, не будучи дипломированными актёрами, отлично знают, что делать с «авторской песней», и умеют доносить слова до зрителей.

И музыкально всё очень симпатично. О КСП напоминает разве только «Швейцария» (вот прямо и встают перед глазами силуэты супругов Никитиных), остальное — на вкус и цвет. Несколько песен я даже, наверное, в жёсткую ротацию своего плеера бы занесла. Самая моя любимая — это «Колыбельная Эрвина». Даже не музыкально — вообще, по тому, как она была подана. Тихо, вполголоса нам повествуют о том, как перемелет жизнь человека после рождения. Мощная вещь. А далее в фаворитах — уже упомянутая мной «Что мне делать теперь?», «Воздушные асы», сольная песня пастора Шлага в телефонной будке (после спектакля Борис Богданов мне рассказал, что это была её премьера — Игорь Белый собственноручно написал её и добился добавления в мюзикл; эта шикарная ария отныне — единственная, не принадлежащая перу Михаила Капустина) и, безусловно, продирающая до костей «Бежать» от радистки Кэт.

Всего я насчитала в «Штирлице» 21 песню (исключая увертюру, поклоны и диалог Штирлица и пастора Шлага). Неплохо, да?! И… нет лишних. Все на своём месте. (Да, если кого-то это интересует, всего мюзикл длится 1 час 20 минут без антракта.)

Теперь — немного критики (раз уж творческая группа сама просила). Не-не-не, я не буду заикаться о «хрюкающем» микрофоне Штирлица — ребята и сами всё знают и, надеюсь, справятся с этой бедой (моя малая техническая осведомлённость позволяет предположить, что шумы возникали потому, что микрофон не был должным образом зафиксирован на голове Штирлица — фуражка не позволяла; так что тут можно только посочувствовать артисту и звукорежиссёру, оказавшимся не в самой простой ситуации). Я — про переход меж сценами. Друзья, поработайте над ними чуть поупорней, умоляю! Настолько у вас выверены каждый жест, каждая поза в ариях, а тут — беда. Быстренько подвинули табуретку на место («авось, никто не заметил»), скоренько ускакали со сцены (споткнувшись походу за ткань-задник)… И если б Эрвин не убегал, а медленно уходил, это бы цепляло сильнее. Имеющаяся сейчас сумятица выбивает зрителей и заставляет несколько секунд снова втекать в происходящее. Просто превратите концовки сцен в их полноценное продолжение, сами их таковыми воспринимайте — и достигнете идеала. Он ведь близок — тот факт, что ни один зритель не начинал аплодировать после арий, доказывает, что вы добились задачи, которую ставили перед собой. Вы влюбили публику в своё детище и затянули её в происходящее. Так не давайте зрителям возможности продышаться, убейте на корню неуместные межсценные затыки!..

Прочитали? А теперь забываем критику (все, кроме творческой группы, нижайше прошу) — и переходим к продолжению восхваления.

Пожалуй, пора поговорить о главных героях торжества — об исполнителях.

Для начала — мой поясной поклон музыкантам. Да, я не слышала клавиши отмечаемой всеми Натальи Тарвердян — но мне достался замечательный Павел Крикунов. Также аплодисменты Анатолию Сорочинскому (бас), Михаилу Грайферу (гитара) и Алексею Киселёву (перкуссия). До чего же вы все классные!..

Ну, и остальные. Конечно, они не были артистами-профессионалами. Но крутые — донельзя. Как бы это объяснить… Десять человек — это актёрский состав «Штирлица». И все — разные. И все — взрослые, явно интересные люди. Яркие, многогранные. Вот выходит человек на сцену — и ты понимаешь, что он хочет до тебя донести. И ты уже принимаешь и обожаешь его. Это не стандартная (зачастую) актёрская игра, когда просто в меру таланта выполняются требования режиссёра. Труппе «Штирлица» есть, что сказать зрителям. А главное — все они вдыхают одинаковый воздух. И любят своё детище.

Написать про каждого?.. Ну, пожалуй. Как вы, наверное, уже поняли, я, увы, не знакома с личным песенным творчеством этих замечательных людей, потому — впечатления только от нашего первого знакомства в «Гиперионе».

Клаус — Алексей Дзевицкий. Очень важная роль, ибо она «разгоняет» спектакль. Клаус появляется единожды в самом начале и задаёт вектор происходящему. Публика ещё только-только втекает в мюзикл, так что от двоих людей, находящихся на сцене (от Штирлица и, собственно, по большей части, Клауса) зависит если не всё, то многое. Дзевицкий кайфует и зажигает. Да, ему тяжелее всех: как я уже сказала, он «затягивает» зал в омут «Штирлица». И делает это мастерски.

Связной — Борис Богданов. А эта роль, наоборот, «закрывает» спектакль, подводит его к финальной точке. И Богданов проводит весомую и достоверную работу. Ах, какую награду он приносит штандартенфюреру!.. Каждый бы пожелал! Известие, что Родина посылает Штирлица на смерть. Очень здорово.

Радист Эрвин — Николай Сбытов. Тут я аплодирую стоя. Совсем небольшая роль, всего одна песня — но какая… И КАК это было сделано…Я уже намекала, что «Колыбельная Эрвина» мой любимый момент? Так я повторю.

Юстас — Кирилл Вибе. Прям вдарил року в этой дыре!.. :) Тоже всего один выход — но на разрыв аорты.

Профессор Плейшнер — Алексей Ушаровский. Мой третий по любимости персонаж (сначала — Эрвин и… а чуть ниже напишу, а потом вот — Плейшнер). Такой, знаете ли, наивный, милый и трогательный профессор. Шикарная актёрская игра. Смотрела б и смотрела.

Пастор Шлаг — Игорь Белый. Прям пастор-пастор. Читала в отзывах, что дорогого стоит — увидеть Белого с наперстным крестом. Ну, не знаю, как по мне — всё исключительно гармонично получилось. И ой как уместна сольная песня Шлага — та, с лампочкой, я о ней уже говорила. И второй сольник, в финале, мощен. Он подводит к той самой точке — и подводит единственно верным образом. Игорь Белый — мо-ло-дец! (Друзья, а ведь Библия, которую приносит пастор Штирлицу, — она реально на немецком!..)

Радистка Кэт — Мария Гескина. Вот она, та, которая в числе особенно полюбившихся мне. Единственная дама в мюзикле, хороша в хоровых песнях — но какая же она непосредственно в ипостаси радистки Кэт… Вырвала из меня все жилы. Да, не скрою, я вытирала слёзы — а всё она, Мария. Сначала — «Колыбельная», потом — скрутившая меня в жгут «Бежать!», а прихлопнуло меня окончательно арией «Я не могу больше любить свою Родину». Вроде бы, главный герой — Штирлиц. Но он — холодный, замороженный. А Кэт — горячая, живая. Да она и отвечает в мюзикле за жизнь — только что же родила двойню. В общем, Мария — это нечто.

Мюллер — Марат Манашков. Мюллер в мюзикле — он такой, оперетточный. И поначалу мне казалось, что слишком много кривляния и даже переигрывания. А потом я осознала, что, нет, всё правильно. Мюллер — он тот самый злой рок, который глумится над Штирлицем сотоварищи. И всё встало на свои места. Плюс респект Марату за «басовые» партии в квартетах. Тащилась. (У многих, знаю, возникает вопрос, как обходят в «Штирлице» проблему свастик — а без проблем; у Мюллера на рукаве, между прочим, повязка с изображением черепа — всё понятно и символизм не исчезает.)

Штирлиц — Олег Городецкий. Ну, здесь прям человек-глыбина. И хочет позволить себе чувствовать — а не может. Есть внутренние метания — а есть долг. Штирлиц — он даже не человек тут. Он — символ. Кому-то, судя по отзывам, хочется от Городецкого большей актёрской игры. Но только в данном спектакле оного не надо. Всё сделано верно. И финал закономерен.

Нужно как-то резюмировать, а сложновато это. Ведь, несмотря на то, что я умудрилась сочинить эдакую простыню, я толком ещё не осознала «Штирлица», и в глуби моей кипят страсти. О чём это говорит? А задело! Затронуло! Зацепило! Вывод: я посмотрела крутой мюзикл.

И ведь в глубине души я именно того, что увидела, и ожидала (хоть и были, как я вам рассказывала, опасения, но я ж надеялась — и, выходит, не зря). Потому радостно, что предвкушения не просто оправдались, но были превзойдены.

В общем, я приобщаюсь к хору тех, кто советует идти на «Штирлица» (тем более, что, будучи нормальными людьми, ребята начинают спектакль не в семь вечера, а в восемь — с работы успеете). И сама ещё надеюсь зайти на огонёк «Гипериона» — главное успеть билет забронировать (а что вы хотели — в зале всего порядка 50 мест… ну, и стоячие). Этот мюзикл — One Way Ticket. Попав на него единожды, не соскочишь.

Напоследок — горстка фотографий. В общем, теперь я понимаю, почему почти все зрительские снимки со «Штирлица» чёрно-белые. Не, не потому что стиль и прочее — из-за освещения замучаешься баланс белого и цвета вытаскивать. :)