Довольно сложно мне писать об этом мюзикле… Ибо не хочется сильно ругать и разгромно критиковать. А вариантов-то у меня и нет — я честная. Но вот 9 ноября я всё-таки посмотрела «Человека, который смеётся» (или, как принято сокращать в среде мюзикломанов, ЧКС) собственными глазами — ребята привезли спектакль в Москву, во Дворец на Яузе. Тут уж хочешь, не хочешь, а придётся высказаться.
Начнём с истории. Театр мюзикла «Седьмое утро» был основан в ноябре 2001 года в славном городе Новокузнецке. Буквально недавно, в апреле месяце, театр устраивал юбилейный концерт в честь собственного десятилетия (а хотели аж в ноябре 2010-го его провести, но перенесли). Сегодня «Седьмое утро» знакомо каждому уважающему себя любителю мюзиклов (если он, конечно, говорит по-русски). В активе театра, как я посчитала, 8 постановок, три из которых относятся к мировому мюзикловому достоянию. Да что там, я просто перечислю.
«Собор Парижской Богоматери» («Notre Dame de Paris») — премьера состоялась 25 ноября 2002 года. Да-да, это тот самый «Нотр-Дам» Риккардо Коччанте (Riccardo Cocciante), но с собственным переводом, сделанным Татьяной Зыряновой — бессменным режиссёром-постановщиком, художественным руководителем и либреттистом «Седьмого утра». Этот «свой перевод» истинные фанаты театра (хотя и не только они) считают несравненно более удачным, чем московский — он, видите ли, ближе к тексту (хотя с точки зрения удобства пропевания текста вопрос спорный). Плюс своя собственная постановка. Ну, это вы сами уже судите, мы пока о новокузнецком «Соборе» не говорим. Второй мюзикл: «Граф Монте-Кристо», премьера имела место 21 декабря 2003 года. «Граф» (опять учим сокращение: ГМК) — творение собственное, музыку написал Александр Тюменцев (он же — продюсер театра), стихи — опять же Зырянова. Я просто замечу, что этот спектакль появился гораздо раньше московского мюзикла об этом же персонаже. А, и вот ещё что: «Седьмое утро» играет ГМК на двух языках — русском и французском (ну, вот взяли и перевели на язык автора романа).
6 ноября 2006 года открылся мюзикл «Человек, который смеётся» — как раз тот, который стал героем данной странички. 18 мая 2007 года состоялась премьера ещё одного всем известного мюзикла — «Ромео и Джульетта» Жерара Пресгурвика (Gérard Presgurvic). Перевод, несомненно, был снова выполнен Зыряновой. 23 февраля 2008 года зрителям показали «Афган», а 25 ноября 2008 года — «Империю чувств. Бродвейскую феерию» (микс из бродвейских — и не только — хитов). 3 июня 2009 года стартовали «Вечера на хуторе близ Диканьки» (авторства Константина Меладзе — ну, помните, был такой новогодний телемюзикл с Киркоровым, Сердючкой и Ани Лорак). Последний на настоящий момент мюзикл в активе театра — знаменитые «Десять заповедей» Паскаля Обиспо (Pascal Obispo), снова в переводе Зыряновой. Премьера была 20 ноября 2010 года.
Все эти мюзиклы «Седьмое утро» до сих пор периодически показывает, давая несколько спектаклей в месяц. И, конечно, ездит на гастроли — а иначе как бы я их увидела? Своего помещения у театра нет. Репетируют в Новокузнецком строительном техникуме, выступают в родном городе обычно в ДК «Алюминщик».
Нет у театра и сайта — а раньше был неофициальный на бесплатном хостинге. Могу порекомендовать группу «Седьмого утра» Вконтакте.
В Новокузнецке и окрестностях у театра просто-таки огромадная армия фанатов… которые, боюсь, покарают меня за рецензию на этой страничке. Но, что ж поделать.
Думаю, хватит предыстории, перейдём к нашим баранам — мюзиклу «Человек, который смеётся» (ЧКС).
Создатели гордятся тем, что они первые в мире решились поставить мюзикл по одноимённому роману Виктора Гюго. И это — действительно повод посчитать себя молодцами. Другой вопрос, как авторы и актёры справились с задумкой. И я попробую по порядочку всё это дело расписать.
Значит, смотрите. ЧКС относится к мюзиклам «sung-through» — «сплошь поющимся». Никаких диалогов (кроме тех, коротеньких, которые вплетены прямо в музыкальные моменты).
Ну, а теперь — непосредственно к рецензии. Я думаю, вы не будете против, если я разольюсь мыслью по древу и буду писать всё, что в голову придёт, по порядку.
Итак, 9 ноября сего года новокузнецкий театр «Седьмое утро» давал представление в столице нашей родины. Место было выбрано достаточно известное в узких кругах — Дворец на Яузе. Меня сей факт несказанно порадовал, ибо Дворец этот находится в пяти минутах ходьбы от моей работы, а тратить время на дорогу ой как не хотелось.
Выбрали сибиряки не что-то там, а мюзикл своего собственного авторства под названием… а я его уже писала много раз. Идея понятна: своего «Графа Монте-Кристо» сюда везти, это как собственный самовар в Тулу (даже несмотря на то, что «Граф» у «Седьмого утра» тоже целиком и полностью свой). «Нотр-Дамом» и «Ромео и Джульетой» московскую публику тоже не удивишь.
Конечно, могли бы и «10 заповедей» показать — и ведь собирались. С 3 по 5 июня должны были идти «Заповеди» на сцене театра им. Вахтангова, но гастроли по какой-то причине отменились. Точней, перенеслись на октябрь. А вот к октябрю почему-то придумали привезти уже ЧКС, который должен был идти 12 и 13 числа в том же Дворце на Яузе. Злой рок продолжал висеть над театром, и эти спектакли тоже отменили. Ну, то бишь, перенесли на ноябрь. И вот, наконец, 9 ноября «Седьмое утро» всё-таки показало москвичам свой мюзикл (проехав, кстати говоря, почти через всю страну — вот и карта для наглядности).
Цены при этом были вполне «московские» — поначалу на сайте Дворца на Яузе вообще было написано, что билеты от 2500 рублей. В итоге стоимость снизили на тысячу — от 1500 рублей. Нам-то привычно, но, по-моему, слишком жирно для театра уровня «Седьмого утра». Забавно, что в продаже эти самые билеты появились всего лишь 4 ноября. При практически полном отсутствии рекламы (баннер на фасаде Дворца на Яузе, несколько объявлений в интернете да зазывания Вконтакте не в счёт) результат был очевиден: народу в зале было не так, чтобы много.
Ещё при входе порадовала возможность купить программку — неплохую такую, с шикарной полиграфией… в общем, как у, скажем, мюзиклов от «Stage Entertainment», только по 50 рублей, а не 150-200. Вот если б ещё издана эта программка была не в 2007 году — цены б ей не было. А то в списке исполнителей замечены «мёртвые души», но кое-кого из тех, кого мы видели на сцене, не упомянули в принципе.
Я ещё наивно планировала прикупить пару-тройку-четвёрку дисков с записями «Седьмого утра», но ничего подобного даже и не думало продаваться. Говорят, старый тираж кончился, а нового пока не выпустили (вот не думаю я, что кто-то из пришедших протестовал бы, если б ему продавали обычный CD-R, а не заводскую штамповку; и даже на точку зрения закона на этот вопрос не сильно обращали бы внимание).
Теперь о моих ожиданиях. Дело в том, что я прекрасно осознавала, что я буду смотреть. Множество раз прослушанное аудио, один раз, правда, с трудом, но просмотренное видео… Вопрос: а раз «с трудом», то чего ж я пошла во Дворец на Яузе, заплатив, я замечу, за первый ряд партера? Ответ прост: ну, не могла же я не посмотреть своими глазами на театр, ставший столь популярным за последнее время? Тем более, что написать про ЧКС я хотела давно, а ругать за глаза — это всё же нехорошо.
Так а в чём же проблема? Ну, смотрите. Желание написать мюзикл — оно крайне похвально. Жаль, что это желание не у всех совпадает с умением.
Авторы «Седьмого утра», Тюменцев и Зырянова, отличаются крайне трепетным отношением к авторскому тексту. Это наблюдалось и в «Графе Монте-Кристо», видим мы ту же картину и в ЧКС. Вот прям взять — и подряд по сюжету шпарить (сразу вспоминается ужасающе «кастрированный» московский «Монте-Кристо», где от второй части романа и хитростей графа не осталось вообще ничего). Только если «Граф» у сибиряков получился довольно-таки сбалансированным с точки зрения «длительность / количество песен / содержание», то в ЧКС у создателей отказало чувство вкуса и меры.
Не решив, в каком стиле они пишут мюзикл, авторы «впихнули» в «бродвейскую» канву «французские» песни. При этом, я напоминаю о схеме «sung-through», которая накладывает на каждый из музыкальных моментов дополнительные обязательства. Песня — это целая история, с завязкой, кульминацией и развязкой. Это является законом для каждого мюзикла в «бродвейском» стиле, но если мы говорим о «sung-through», то эти требования ещё сильней ужесточаются. Ведь зрителям тяжело слушать песню за песней без диалогических моментов. И нужно быть настоящим мастером, чтобы покуситься на мюзикл «sung-through».
По другую сторону баррикад — мюзиклы «французские» (я обращаю внимание, что говорю даже не о языке исполнения, а о стилистике; вон наш московский «Монте-Кристо» — творение русское, но созданное по «французским» канонам). Здесь песни — всего лишь «концертные номера», иллюстрирующие сюжет, но не развивающие его. Убери песни — сюжет ничего не потеряет (кроме длительности, конечно). Песни во «французских» мюзиклах пишутся по стандартной куплетно-припевной схеме, при этом припевы повторяются. «Бродвейские» мюзиклы редко могут позволить себе такую «роскошь», как одинаковые припевы.
И вот ЧКС: те самые «французские» песни, длинные, многокуплетные, с теми самыми идентичными припевами, которые одна за другой пытаются выстроить сюжет. Самое плохое, что авторы не смогли удержаться от соблазна и «выдали» персонажам по паре песен подряд там, где должна была быть одна. Хотя, наверно, опять же мастерства не хватило.
Поясняю. Вот самое начало. Корабль компрачикос. Почему-то они нам исполнят сначала песню «Море ужаса», а потом — «Покаяние / Молитва». Я отчасти понимаю логику авторов (в смысле, почему они написали тут две песни), но мы ведь говорим о мюзикле. А мастерство создателей мюзикла в том и заключается, чтобы не рассусоливать и не «множить сущности», а коротко и ёмко объяснять, что и почему происходит с персонажами. Дальше — больше. Оставленный один мальчик Гуимплен тоже споёт вам две длиннющие песни, рассказывающие, по сути, об одном и том же. Только вот Тюменцев с Зыряновой подумали, что страх одинокого ребёнка и находка им младенца должны быть в разных песнях.
Нет, ну хочешь так сделать — хотя бы наступи себе на горло и сделай эти самые песни покороче. Почему авторы шедевральных «Отверженных» не боятся укорачивать то один, то другой момент, чтобы сделать мюзикл более монолитным и цельным? Может, потому, что они — мастера? А в ЧКС постоянно возникают совершенно ненужные песни: то Гуимплен с Деей затягивают в сто первый раз о любви (зачем? мы и так всё о них уже поняли), то абсолютно нелогично «выскакивает» «Развлечение лондонских повес» — я, безусловно, осознаю, что смысловая нагрузка здесь задумывалась глубочайшая, мы должны были понять, как тяжко живётся бедноте, и как их самодурно угнетает знать (тем более, что следом идёт очень неплохая и, кстати, вполне мюзикловая штучка «Лорд — почти что король»).
Мы вынуждены пять минут слушать лишние слова о королеве Анне, хотя хватило бы и одного куплета, чтобы всё высказать. Затем мы ещё дольше пытаемся вникнуть в «Вести о лорде Кленчарли», а ведь эта песня могла бы (и должна бы) была быть частью предыдущей… Но самый провал — это, конечно, концовка. Песня «Всё закончилось» звучит после гибели Гуимплена и Деи. И, могу честно признаться, что на глазах зрителей были слёзы. Но, ёлки-палки, уже после второго куплета публика успокоилась, эмоции были забыты, эффект — потерян. А песня всё продолжалась и продолжалась, тем самым полностью смазав финал…
Вдвое хуже, что к этой «бродвейско-французской» мешанине подмешивается и чисто русский подход, родившийся ещё во времена «Юноны и Авось». Мы, русские люди, не признаём факта, что мюзикл должен быть смешным. Хоть местами. Но уморительно смешным. Даже такие трагические истории, как «Парад», сдобрены комедийными моментами. Я не буду сейчас размышлять на тему, зачем и почему это делается. Просто заостряю внимание, что настроение повествования не равномерно, оно не даёт зрителям соскучиться. А мы вот так не умеем.
В ЧКС как-то пытались пару раз зал повеселить, но это вышло настолько неуклюже, что лучше б и не начинали. Однородное течение сюжета, однотипные эмоции и настроения, никаких «шоу-стопперов» (то есть, номеров, «останавливающих шоу» вследствие бурных и долгих аплодисментов; бывает как из-за шедевральности песни, так и из-за гениальной актёрской игры и фееричной режиссуры)… Далеко не все зрители досидели до финала.
Всё совсем плохо и с компоновкой материала внутри сюжета. Действие подаётся поблочно: сначала мы видим море и побережье, потом — долго смотрим на королевский дворец, начало второго акта проходит у повозки Урсуса, после чего снова мы длительное время лицезреем дворец… Места действия не «перемешиваются»: сказано, что, к примеру, действие во дворце происходит, значит, будем до упора на королевские покои смотреть. Я бы поняла, если б была проблема со сменой декораций, но в нужные моменты как раз этот процесс происходит быстро и чётко. А так, скажу вам по секрету, ужасно тяжко в течение 20-30 минут пялиться на одни и те же «пейзажи». Действие же ещё сильней тормозится.
К слову, в более раннем «Графе Монте-Кристо» авторы этих ошибок избежали. Но там и сюжет изначально подинамичней.
Но, несмотря на почти дословное следование за Гюго, неподготовленному зрителю тяжело порой понять, кем является тот или иной герой, и что вообще происходит. Мне пришлось объяснять своей спутнице, и кто все эти люди на корабле, и что у Гуимплена с лицом, и кто такая Джозиана, и откуда взялся и чем занимался Урсус… Даже ключевые моменты — как же отомстил Баркильфедро и при чём тут его должность откупорщика морских бутылок — сходу не понять. Получается, если книгу вы не читали, то будете удивлённо хлопать глазами. А если читали, то, опять же, многие моменты покажутся вам излишними. Для кого же сей мюзикл тогда?..
Вернёмся к песням. Увы, большая часть из них — проходные, незапоминающиеся и навевающие тоску. Но есть и вполне удачные (на мой вкус): «Один» и «Ночь, смерть, безмолвие» (хоть, как я уже писала, наличие обеих этих песен излишне, но сами по себе они милы), «Лорд — почти что король», «Анна и Джозиана» и «К чему спешить?» (обе — в старой аранжировке; когда и зачем записали новую «попсовую», вообще не знаю), «Откупорщик морских бутылок» (ещё один вполне мюзикловый номер), «Я никогда не видела солнца», «Финита ля комедия!» и «Брат».
Вот если б Тюменцев с Зыряновой умерили свою гордость да добавили б диалогов, перечеркнув идею о «sung-through» и оставив только лучшие песни (кстати, даже маститые бродвейские авторы не стыдятся признаться, что они так и сделали, осознав, что в таком виде их мюзикл будет со всех сторон лучше), то ЧКС был бы очень даже неплохой работой. В том виде, в котором он есть сейчас, это — любительская, простите, поделка.
Кстати, заслуженная похвала в адрес Татьяны Зыряновой: её тексты неплохи. Татьяна — хороший автор стихов для мюзиклов. Ещё чуть-чуть обратит внимание на удобство пропевания текстов, и будет абсолютный результат.
Далее — о режиссуре. Она столь же «неравномерна», как и музыкальный материал. Удачна постановка сцены на корабле, забавен «Слуга трёх господ»… Совсем бы был неплох «Поединок», если б не его концовка:
Джозиана: Прекрасное зрелище, но…
Лорд Дэвид: Но что?
Джозиана: Оно не развеяло скуки моей!
Лорд Дэвид: Да, против скуки лекарство одно…
Джозиана: Какое? Скажи!
Лорд Дэвид: Гуинплен.
Джозиана: Гуинплен?..
И всё. Вопрос зависает в воздухе, и… занавес закрывается. Так заканчивается первый акт. Только вот публика не понимает этого — ведь точки нет. Думается, это — пробел в режиссуре, а не авторский недочёт. Хоть громкий финальный аккорд исправил бы ситуацию.
Но что такое, скажите мне «Развлечение лондонских повес»? Сумбур и сумятица, а ведь из этого номера можно было бы сделать реальное шоу. «Анна и Джозиана» — вместо разговора королевы с подданной (хоть и сводной сестрой) получились женские склоки с вырыванием волос и ползанием по сцене. Ну не могла себе Джозиана такого позволить, просто не могла! Как бы она к Анне ни относилась и что бы о ней ни думала. «Вопиющий в пустыне» — это тоже нечто… Как вы помните из романа, Гуимплен выступал в Палате лордов, и окружающие просто не смогли сдержать смех, хоть и понимали, что он недопустим. В мюзикле Гуимплен высказывается прямо во дворце королевы, и придворные в открытую ржут над ним и издеваются. Но позвольте, это тоже невозможно! Гуимплен выше по рождению многих из дворцовой свиты, да даже если они ему и были ровней, то смеяться бы в лицо не имели права.
Условности мюзикла, скажете вы? Почему тогда они так режут глаз?
А как странно смотрится «условная» смерть Гуимплена в волнах (его накрывают полотнищем) — сама по себе очень удачная находка, но ужасно диссонирующая с остальной работой постановщика…
Наконец, в ряде сцен кажется, что режиссёр просто махнул рукой (то есть, Зырянова махнула рукой) и сказал: «Ну, ребят, вы тут чего-нибудь поделайте, по сцене походите, я не знаю…»
Между тем, танцы выглядят почти хорошо. Ставил их Виктор Тзапташвилли (балетмейстер из Омска) и в тех местах, где кордебалет не лажает и не путается в ногах (а такое, увы, случается; в моём случае канкан во время «К чему спешить?» был исполнен кто в лес, кто по дрова, но я склонна винить в этом непривычную аранжировку), картинка очень даже мила. Я так скажу: почти везде танцы — это лучшее, что есть в ЧКС.
Нельзя сказать ничего плохого о декорациях — они уместны и продуманы. То же самое относится и к костюмам. Конечно, к гриму Гуимплена подошли традиционно — всего-то изобразили разрезанный рот, тогда как, в романе, я напомню, всё гораздо хуже: «Глаза — как две узкие щелки, зияющее отверстие вместо рта, плоская шишка с двумя дырками вместо ноздрей, сплющенная лепешка вместо лица — в общем нечто, являющееся как бы воплощением смеха; было ясно, что природа не могла создать такое совершенное произведение искусства без посторонней помощи». Но традиция есть традиция: сказано — Гуимплен, значит — рот до ушей и всё. Почему это вызывало у окружающих смех, правда, неясно…
Собственно, всё вышесказанное можно было бы и не писать, ибо я перехожу к основной части данной рецензии. К актёрам.
Итак, напоминаю. «Седьмое утро» — это театр мюзикла. Но при этом труппа работает… под фонограмму. Да-да, «открывает рыба рот, но не слышно, что поёт». Ответьте мне: разве может театр мюзикла петь «под плюс», под заранее прописанные голоса?
Я не знаю, почему руководство театра приняло такое решение. Плохо попадают в ноты вживую? Технические проблемы? Ещё что-то? Неважно! Как говорится, не можешь петь — не мучай гланды. Раз уж занялся мюзиклами, то будь добр, подумай заранее, как твои вокалисты с задачей справятся.
А тут — фонограмма. А мюзикл, я напоминаю, «sung-through», то есть, все два часа задача актёров — просто двигать губами в такт тому, что записано. Ну, и худо-бедно отыгрывать роль (это уже пантомима какая-то получается).
С этой задачей все справляются по-разному. Например, у Ирины Бакарас (Анны) и Оксаны Маклашовой (Джозианы) выходила какая-то клоунада с переигрыванием и утрированной мимикой. Совершенно «школьная» актёрка. Напротив, убедителен был Витялий Ляпин (Гуимплен в детстве) — очень достоверно сыграл ребёнка. Но здесь иная беда: фонограмма-то была записана лет 5 назад, а за прошедшее время некоторые члены труппы стали гораздо лучше в плане актёрки (в этом можно убедиться даже посмотрев старую видеозапись и современный спектакль). Вот и получается, что исполнитель переигрывает собственное пение. (Кстати, Виталий был совершенно фееричен во второй половине первого и во втором акте, когда уже изображал одного из бессловесных, в смысле, лишённых текста, лордов.) Очень хорош (в предполагаемых «фанерных» обстоятельствах) был и Урсус — Руслан Добрых.
Но низкий поклон мне хочется отвесить Денису Решетникову (Баркильфедро) и, несомненно, Александру Махлину (взрослый Гуимплен), которые, видимо, настолько уважали себя, что пропели все партии «в дубль» к фонограмме (в полную силу!). Нас, сидящих на первом ряду, это крайне впечатлило — тем более, что из-за близости к сцене мы при пении «в дуэте» с собой в принципе не слышали записанный вокал, только живой.
Если бы песни были хотя бы получше записаны, так, что слова в хоровых (а иногда — и сольных) партиях разборчиво бы звучали, если б музыку не включали с такой громкостью, что уши начинали отваливаться (да-да, при таком качестве записи)… Но что имеем, то имеем.
Хотелось бы подвести итог.
Плох ли ЧКС как мюзикл? Увы, да. Недоработанная, сырая вещь, авторы которой страдают максимализмом и отправили на сцену всё, что родилось в их головах.
Совсем не радует тот факт, что мюзикл существует уже пять лет, и за это время никаких положительных изменений сделано не было (не считать же чуть поменявшуюся режиссуру «Побеждённого Хаоса» глобальной правкой). И окончательно добивает осознание, что а люди-то смотрят. Хвалят. Фанатеют. Нет, это, безусловно, здорово, что у театра есть поклонники. Но без критики начинаешь верить в собственную гениальность и непогрешимость, а значит — не движешься вперёд.
И, конечно же, работа под фонограмму… Нет, ребята из «Седьмого утра», вы не можете считать себя актёрами театра мюзикла. Хотя вы, конечно, молодцы — столько лет занимаетесь искусством.
Повторю: как спектакль ЧКС не удался. Но! Этот мюзикл, между тем, неплохо идёт в качестве аудиокниги. Когда просто слушаешь его, затянутые моменты не мешают восприятию, «двойные песни» не вгоняют в сон, а режиссёрские «косяки» вообще отсутствуют. Наконец, и перемотать можно, если захочется.
Потому совет: ну, послушайте этот мюзикл. Вполне возможно, что понравится.
