Ровно год назад я посетила ну очень предпремьерный показ камерного мюзикла «24 часа из жизни женщины» в Театре Камбуровой. И я была поражена, насколько тонкую и чувственную вещь нам показали. Да, тогда это было то, что называется semi-stage — нечто среднее между концертной версией и полноценным спектаклем. Но лишь буквально кое-где мне хотелось «подточить напильником» — в целом мюзикл мне уже казался сложившимся и имеющим право на жизнь.
Я мечтала, чтобы «24 часа» заняли заслуженное место в репертуаре театра. И вот, 13 февраля сего года — премьера. Я прыгала от счастья, когда узнала об этом событии. Но кто б мне тогда приоткрыл завесу тайны и сообщил, что я увижу на самом деле…
А всё просто: «24 часа» год назад и «24 часа» сейчас, когда к ним приложила руку Гульназ Балпеисова (молодой режиссёр, уже поставивший в Театре Камбуровой спектакль «Дорога. По новеллам Томаса Манна»), это диаметрально противоположные вещи. От былой простоты и искренности не осталось и следа — теперь всё сложно и… ну, наверное, «вычурно» — такое слово подойдёт.
Только знаете что? У меня есть два впечатления от спектакля: исключительно субъективное и пытающееся подать голос объективное. И первое вопиёт: да это же шедевр! Я же не видела давненько столь гениальных постановок! Можно я буду ходить на ЭТО каждый месяц?!
А объективная часть мозга зудит: ты же понимаешь, что в данном случае у нас форма преобладает над смыслом? Вот ты счастливица — посмотрела «24 часа» ВНЕ формы, потому осознаёшь, о чём вообще идёт речь. И прекрасно воспринимаешь всё нагромождение смыслов (точней, их отсутствия — смыслы вам придётся искать самим, всё, как я люблю), действий, пантомим, перемещений, жестов и взглядов.
А вот кто на новенького явится, тому придётся вытаскивать новеллу Стефана Цвейга из-под всего этого нагромождения и пытаться осознать, что вообще происходит.
Проблема в том, что Балпеисова чрезмерно увлеклась формой (и здесь отдадим ей должное: она мыслит как-то совершенно невероятно, и ежесекундно на сцене происходит нечто, что вызывает желание неистово аплодировать). Изначально «24 часа» — это воплощение мысли «вся наша жизнь — игра». Прежде игра была двоякой: рулетка в казино и любовь. Теперь появилась третья грань — игра театральная. Жизнь — театр, и два персонажа спектакля, Рассказчик и (Не) Пожилая женщина выходят на подмостки — и лицедействуют (символизируя, наверное, весь мир, окружающий главных героев).
И это круто, здорово и невероятно. Одно плохо: именно эта парочка стала основными действующими лицами мюзикла, влёгкую задвинув в дальний угол тех, о ком, собственно, и идёт речь в спектакле — Миссис К. и Юношу. (Тут отдельно отметим, что, о счастье, актёрский состав остался тем же, что радовал нас в феврале 2020-го; а вот роль (Не) Пожилой женщины — это нововведение… о сути и сущности которого предлагаю самостоятельно судить каждому из зрителей.)
Я обожаю сарказм и насмешки над тем, что считается в социуме неприкасаемым и священным (понятно, что тут важен ракурс и персонажи, транслирующие подобные штуки). И, что особенно здорово, Балпеисова не перешла ту тонкую черту, которая отделяет эпатаж от художественного приёма. В частности я имею в виду сцены в церкви — вот просто очень смелое в наши дни решение.
И, повторюсь: весь этот цирк с конями отдан на откуп героям, иллюстрирующим «истину» «жизнь — театр». Все люди носят маски, кого-то играют — и так далее. Шикарно и верно.
Но… Как будто режиссёру этот акцент казался более важным — ну, или, скажем так, интересным. Он не оттеняет действие, а активно перетягивает одеяло на себя. Потому как-то сложно сопереживать чувствам Миссис К. (хотя, увидев слёзы Лады Марис в финале, я и сама всплакнула), вычленяя трагедию из филигранной и выстроенной комедии.
Режиссёрский ли это приём или просчёт — не мне судить. Но важно вот что: после пресс-показа (который я, собственно, и посетила — низкий поклон театру) я объясняла фотографам, кто кого играл (ну, они спрашивали, а я ж в курсе). Понимаю, что взгляд через объектив замылен и своеобразен, но все те, с кем я вступала в диалог, крайне удивлялись, что главная героиня — Миссис К., а не «та дама в оранжевом» — (Не) Пожилая женщина (которая, на секунду, произнесла за весь спектакль буквально пару-тройку фраз, но впечатление оставила такое, что ого-го!).
А теперь щёлкаем пальцами, отключаем объективность и переходим к моим личным впечатлениям.
Я была нереально счастлива, что мне не нужно было описывать свои эмоции сразу по выходе из театра. Потому что они были бы исключительно такими: «ЫЫЫЫ! АААА! Дайте ещё!!!»
Да, я смотрела на сцену, как заворожённая. Я радовалась, что не нужно регулярно напоминать себе закрыть разинутый от удивления рот, ибо маска на лице в данном случае — отличный помощник. Я ни черта не поняла, но тут тот редкий случай, когда ты без проблем принимаешь правила игры: окей, вы задаёте мне загадку, а я — мозгом ли, душой ли — буду искать ответы.
Потому что, честное слово, они обнаруживаются — какие-то сразу, другие — потом, когда ты уже сидишь дома и пьёшь кофе, а тут тебе — бац! — инсайт! И неважно, что там себе представлял режиссёр, творя ту или иную сцену. Главное, что я, как зритель, ловлю свою собственную расшифровку — и спектакль даёт именно то, что важно и нужно лично мне.
Да, «24 часа» — это вещь отнюдь не проходная. Из театра она уходит вместе с тобой и крутится безостановочно на задворках подсознания, всплывая воспоминаниями, озарениями и ощущениями. А это, я считаю, главное.
Возможно, версия Балпеисовой подразумевает обязательное предварительное ознакомление с новеллой Цвейга (к слову, она небольшая, рекомендую). И тогда уже можно спокойно погружаться в глубины спектакля (хоть финал и будет в данном случае предсказуемым чисто по смыслу — но не по, повторю это слово в очередной раз, форме) и искать скрытые идеи и подтексты.
Вот так получилось у меня. Уже зная, о чём идёт речь в спектакле, я просто неслась по его волнам и наслаждалась. Я воспринимала режиссёрское прочтение известной мне истории и хотела, чтобы это чудо не заканчивалось никогда.
Очень технично, точно, точечно и нетривиально — а как красиво!.. Плюс, что характерно для спектаклей Театра Камбуровой, преподнесено с огромным чувством вкуса. И (наша общая боль частенько… если вы меня понимаете) — крайне современно. Вот это — театр сегодняшнего дня. И его надо видеть.
И как же умолчать о тех, кто был на сцене: моя любимая во веки веков Лада Марис, незнакомый в подобной роли Денис Сорокотягин, не описуемый никаким словами Евгений Вальц и моя отдельная любовь в Театре Камбуровой — Анна Комова… Плюс музыканты (по традиции данного театра принимающие активное участие в действии) — Анна Петухова, Михаил Звонников и Сергей Сухобрусов. (Состав музыкантов и исполнительница роли (Не) Пожилой женщины могут варьироваться, я перечисляю «своих».)
В общем, я сегодня эдакий Билли Миллиган: одна половина моего мозга бухтит, вторая в воздух чепчики бросает. А я что?
Я, во-первых, каждому рекомендую судить самостоятельно. Ещё раз: каждому. В обязательном порядке! Вот прямо сейчас пойти на сайт, купить билет и судить! :)
А во-вторых, «24 часа» — моё самое яркое театральное впечатление за последнее время. И я жажду его повторить как можно скорее! И почаще! Потому что свой театральный бриллиант я, кажется, нашла.
