Порой случается, что я смотрю странные и максимально далёкие от меня спектакли. Вот именно так я и готова охарактеризовать премьеру Театра на Покровке — «Самозванцы» режиссёра Михаила Милькиса. Казалось бы — старая не слишком добрая история Лжедмитрия, в авторах ожидаемо числится Пушкин и (внезапно!) Шиллер, думается, что ты примерно представляешь, что тебе расскажут… А вот нет.
И проблема не в том, что события из учебника нам подают с точки зрения альтернативной истории (представляли ли вы, например, что Борис Годунов окончил жизнь самоубийством?..) — театр позволяет любые вольности, лишь бы они отвечали на вопросы создателей спектакля. Тема, которую я люблю и, как мне думалось, довольно неплохо знаю, подана в таком ключе, что почти весь первый акт и половину второго мне хотелось выть и лаять по-собачьи, как Марина Мнишек в финале постановки Милькиса.
Я была уверена, что ни слова не напишу о премьере Театра на Покровке — ибо настолько я не срослась со спектаклем, так мне было физически и морально плохо в зале, что я планировала выйти на улицу и забыть о «Самозванцах». Но вот ведь поразительно — чем дальше, тем больше я размышляла о спектакле. И пусть мы с ним действительно существуем в разных измерениях, но ведь пустоты после себя постановка не оставила. Следовательно, необходимо попробовать проанализировать, что же меня всё таки зацепило.
Очень странная пьеса: от Пушкина в ней буквально несколько строк, а Шиллер, как я понимаю, ещё меньший вклад оставил. Ранние публикации в СМИ честно сообщают, что опирались на творение Клима (он же — режиссёр и драматург Владимир Клименко) — в выходных данных спектакля этого имени не значится (ну, это уже внутренние договорённости, о которых мы гадать не будем), пьесу-оригинал, чтобы оценить, откуда ноги растут, на просторах интернета найти нельзя, потому просто учтём обнаруженный факт и резюмируем: литературный материал, лёгший в основу «Самозванцев», весьма своеобразен.
Реальные факты перемежаются с авторской (как драматурга, так и постановщика — любящего опираться в том числе и на актёрские импровизации) фантазией, а сам Милькис жонглирует историческими периодами: у него в спектакле сплелись воедино аж несколько смутных времён — то, которое мы изучаем в школе (после смерти Иоанна Грозного — и до восшествия на трон Михаила Фёдоровича), то, которое воцарилось в России в 90-х (плакаты с Терминатором и Сталлоне, равно как и приставка «Денди», подтвердят), и то, мне думается, которое мы можем наблюдать, выглянув в окно (последнее затронуто иносказательно и кончиками пальцев, что и понятно).
Так-то на дворе (точней, на сцене) у нас, ясное дело, конец 16 века, но по сути, намекает нам режиссёр, ничего за несколько веков не изменилось. Самозванцев — пруд пруди. Если вдуматься — каждый из нас — в чём-то он, самозванец.
Перед началом действа Михаил Милькис признаётся, что его имя ему, на самом деле, не принадлежит — он менял паспорт, взяв фамилию деда, а, значит, и Милькис — самозванец. В финале антракта режиссёр предлагает деньги зрителю, который предпочтёт неплохую (ну, на вечер в ресторане хватит) сумму спектаклю и уйдёт из зала, не досмотрев, чем всё закончится, а, следовательно, как я понимаю, является не театралом, а самозванцем. (Ах, если бы люди, уходившие в антракте — да, даже на предпремьерном показе, который посещают максимально лояльные зрители, — знали о данном аттракционе, зал в начале второго действия был бы куда более полон.) Да и режиссёрские замечания, пару раз тормозящие действие и заставляющие артистов будто бы задуматься, что пошло не так (Михаил Милькис придумал себе небольшое камео, в рамках которого он выполняет свои «служебные обязанности», снижая пафос происходящего — и, одновременно с этим, поднимая его на новый, недостижимый уровень), напоминают: актёры — тоже самозванцы, они лишь играют роли, а не являются теми людьми, которыми представляются по ходу спектакля.
И так — во всём. Самозванец — Лжедмитрий, покусившийся на российский трон. Самозванка — Марина Мнишек, изначально знавшая, что её женишок не тот, за кого себя выдаёт, но задумавшая стать царицей. Толпы самозванцев, оккупировавших наше бытие сегодня, являются пусть не реальными — духовными потомками этой необычной пары (я смею надеяться, что верно трактовала финал спектакля с сотней пупсиков — хотя к моменту поклонов уже плохо могла что-либо соображать).
А раз каждый первый — так или иначе самозванец, то и подходить к постановке нужно соответственно: максимально театрально (ведь театр — это оно же, притворство), утрированно, неправдоподобно, гротесково. Лжедмитрий — балаганный Петрушка, его корона — игрушечная, наряд Марины Мнишек — ярмарочно-лубочный… Самозванство — во всём.
В общем, «весь мир — театр. В нем женщины, мужчины — все актёры». Беда в том, что эта лаконичная мысль размазана по трёхчасовому действу, являясь в оном основополагающей и единственной, а потому спектакль превращается в бесконечную тянучку, уже первая половина которой может довести до исступления. Второй акт, признаюсь, поначалу меня воодушевил: он стартует максимально низкотемпово, но при этом драйвово, глубоко и интересно. Масса моментов зеркалятся с тем, что мы видели в акте первом, ставятся необходимые точки, кажется, что ты поняла, для чего тебя истязали первые два часа… И вдруг — опять стопор, вязкое болото повторяющихся смыслов, бескрайняя усталость — и искренние аплодисменты, выражающие зрительское счастье от того, что можно, наконец-то, пойти домой.
И, к моему глубочайшему сожалению, видно, что за день до официальной премьеры артисты всё ещё не нащупали верные ноты в своих партитурах. Заметно, что прекрасным людям, которым доверены «Самозванцы», крайне сложно существовать в измерениях, изобретённых режиссёром, и спектакль действительно смотрится прогоном, который может прерываться замечаниями постановщика, а не готовым театральным, простите, продуктом.
У меня имеются безусловные фавориты: сменяющие несколько ролей Владимир Бадов и Михаил Сегенюк, а также, однозначно, великая (и я абсолютно честна в этой оценке) Юлия Авшарова (Марфа, мать настоящего царевича Димитрия), главное богатство постановки, тот самый фактор, ради которого лично мне вообще стоило приходить на спектакль. Авшарова с такой лёгкостью обживает сумасбродный и авангардный мир Милькиса, что её сцены наполняются той самой психологической правдой, которую мы и ищем в театре вне зависимости от формы подачи.
Сложнее с остальными. Девочки тут ярче мальчиков. Очень хороша Алиса Шиханова (Ксения Годунова) — ей просто нельзя не проникнуться (хотя предфинальная сцена даётся актрисе с огромным трудом). Юлию Витрук (гостью из МХТ), оживляющую на Покровке Марину Мнишек, Милькис стремился максимально включить в свою фантазийную вселенную — в результате артистка (умеющая многое — если не всё, уж поверьте) в ряде сцен смотрелась донельзя недостоверно, и было даже больно наблюдать за ней. С другой стороны, уже сейчас выстроились моменты, которые непонятно, кто и как мог бы сыграть, ежели бы не было у нас Витрук.
Олег Пармёнов (жених Марины) и Владислав Хитрик (непосредственно сам Лжедмитрий) же, увы, пока не нащупали ту грань, за которой их работы перейдут из категории «сносно» в разряд «убедительно». Не хватило ли времени на репетиционный период, слишком ли сложны и непонятны оказались режиссёрские задачи для артистов или же причина полуготовности спектакля была иной — не знаю.
Спасает то, что все артисты невероятно харизматичны, симпатичны и имеют важнейшее свойство: на них хочется смотреть, не отрываясь, вне зависимости от того, что вообще происходит на сцене. И потому три часа спектакля пролетают куда легче, нежели могло бы быть при иных исполнителях.
Но главная беда перекрывает всё: возможно, в зале присутствовали более продвинутые и вдумчивые зрители, которые наполнились смыслами и подтекстами по ушки, но и я, и те люди, с которыми я беседовала после спектакля, так и не сложили все детали воедино. Что вообще хотел сказать режиссёр? Зачем существовали те или иные сцены, решения, придумки?
И ведь всё по отдельности — невероятно красиво и впечатляюще. Взять, скажем, сцену полёта — когда Марина на метле (ух, ведьма!), Лжедмитрий — на волке (понятно — царевиц), а жених-Одовальский — вообще супермен (ну… он там — серый кардинал, если что). Это ж умопомрачительно эстетично! Но… зачем? О чём? И почему этот момент столь длинен? Мы уже прониклись, впечатлились и сделали попытки прочтения — можно улетать. Но нет — режиссёр нам не позволяет перейти на следующую ступеньку.
И, да, я могу как-то трактовать каждый из моментов по отдельности — но в целостное полотно они у меня в голове не складываются. Постановщик, думается мне, перехипповал, перемудрил — а поскольку влезть в его сознание мы не можем, весь спектакль становится для нас сборником задач, условия которых недостаточны. «Летят два крокодила, один — зелёный, другой — в Африку» — помните? Вот это лучшее описание «Самозванцев».
Могу ли я порекомендовать посмотреть эту премьеру Театра на Покровке? А, знаете, да. Вдруг вы любите ребусы и странный театр? Вдруг да ляжет вам на душеньку эта вещь? А если нет, тогда дождитесь начала второго действия, заберите деньги (коли режиссёр продолжит их предлагать) и потратьте их с толком. Тоже польза!
…а я начала свой рассказ с того, что «Самозванцы» никак не хотели выходить из моей головы — вот, вроде, спектакль не по сердцу, а мозг его препарирует и переваривает. И, да, я целых две недели (аж до сих пор) размышляю о проблемах самозванства. В каких своих ипостасях таковой являюсь я? А остальные? А женщины, вышедшие замуж и поменявшие фамилии, самозванки? Пожалуй, что нет. Ведь это их позвали в другую семью (обычно ж в наших реалиях, все знают, предложение делают мужчины).
И так ли плохо явление самозванства? Или, напротив, оно открывает новые двери, вселяет уверенность в себе, в окружающих, позволяет выйти на некий новый уровень? Самозванцы — это спутники в деградацию или пособники эволюции? Это только в моей любимой книге всемогущее существо утверждает: «Никогда и ничего не просите! Никогда и ничего, и в особенности у тех, кто сильнее вас. Сами предложат и сами всё дадут». А в жизни-то всё иначе: коли промолчишь, коли будешь ждать того самого предложения, коли не назовёшься соответствующим образом, останешься на дне.
Я однозначного ответа не нашла. А если и вы хотите поломать голову над сей дилеммой, то вам прямой путь в Театр на Покровке. Но предупреждаю: коли вам захочется выбежать из зрительного зала в ужасе, то я не виновата. Я ж не дипломированный театральный критик — так, любитель. Самозванец. И этим горжусь!