В общем, вздумалось посмотреть мне рок-оперу «Тампль» от одноимённого театра — рок-ордена. И основной причиной было даже не то, что «Тампль» (в смысле, рок-орден) я знаю давно, изучала их творчество, любопытствовала, но вживую ни разу не видела. И не то, что «Тампль» (в смысле, рок-опера) был первой работой ребят, после которой, собственно, всё заверте… И не то, что в последнее время меня тянет на малоизвестные широкой публике мюзиклы (это меня после «Призрака Оперы» так скрутило, не иначе).
Я просто-напросто никак не могла отделаться от витавших в моём сознании множественных параллелей между «Тамплем» (в смысле… в обоих смыслах) и «Последним испытанием». И я почему-то надеялась вернуться из Театриума на Серпуховке и с умным видом сотворить отзыв в стиле: «Вот как такие вещи ставить надо! Всё прям уместно, без переборов, и балет украшает общую картинку, а не перетягивает одеяло на себя, и эмоции — прям ах!.. Учитесь, господа!» В общем, теперь я готова сей план претворить в жизнь. Потому как, вы не поверите, мои ожидания оправдались на 120% (я так-то опасалась большего количества лажи и недочётов, выходит, в этом плане меня обманули в лучшую сторону).
Вообще, основное сходство «Последнего испытания» и «Тампля» (с этого момента, чтобы не путаться, употребляю это слово только в качестве названия рок-оперы), в моём понимании, это недоходчивость сюжета до простых смертных. И там, и там без пол-литра не разберёшься, кто на ком стоял. Но есть большая разница. Во-первых, «Последнее испытание» предполагает широкие и бурные зрительские притоки. Сам проект достаточно медиен и раскручен, потому на него забредает «стандартная» мюзикловая публика, не погружённая в историю. «Тампль» же — эдакая вещица «для своих». Случайному люду на его огонёк выйти проблематично, игрался спектакль в крошечном зале «Арт-кафе Дуровъ», а значит, на пронумерованных стульчиках сидели только те, кто знал, что и зачем им покажут. Даже я, не являясь горячей поклонницей рок-ордена, кучу раз прослушала «Тампль» в нескольких вариантах и поначиталась о Жаке де Моле.
Собственно, обычно я говорю о том, что не дело это — показывать спектакль, который нереально понять. Но тут — уникальный случай. Главным в обновлённой постановке «Тампля» стал не сюжет (его толком и нет — точней, он рассказан авторами полунамёками и символами), а эмоции, доносимые актёрами до публики. И где-то с середины лично мне было вообще неважно, что происходит на сцене, ибо меня буквально скрутило и выжало, и я, морально разинув рот, не мигая и почти не дыша, пялилась на творящееся в рамках спектакля. Право, мощно.
И спасибо за хореографию. Балет действительно дополнял картину, и отвлекаться на него не приходилось — он был эдакой канвой. Так что я даже не знаю, хорошо или плохо народ танцевал. Но с функциями своими он справился на ура.
Минусы… В общем, смотрите: «Тампль» — это такой набор отдельных витражей (в финале сцен действующие лица даже застывали недвижимо — до затемнения). Не такой, как в «Последнем испытании» — там подобное получилось из-за режиссёрской беспомощности. Здесь же изначально так сочинено. Не знаю, в чём был корень всех бед (не дорепетировали, техника чудила, атмосферное давление подвело ли), но порой паузы между «кусочками» слишком уж затягивались. Впрочем, «тамплиеры» это и без меня знают. Смотреть мешало, но не сильно.
Несколько глюков с микрофонами не имеют значения — проекты с мировым именем порой лажают сильнее. А вот звук местами подводил. Слова проклятия де Моле разобрать нельзя было в принципе — тут надо звукорежиссёру поколдовать бы над уровнями. В целом же, как ни крути, и этот момент не расстроил.
Ну, и… почти всё. Ещё кое-что упомяну, когда буду об исполнителях ролей писать.
Резюмирую: насколько я понимаю, 27 октября нам показали «Тампль» в «камерной» версии. Например, на фотографиях я видала целых три рамки (единственная декорация спектакля — такой минимализм я люблю), у нас же была одна. И правильно, незачем загромождать миниатюрную сцену «Дурова». В остальном «Тампль», как мне почудилось, потерь не претерпел.
И, да. Эмоциональный взрыв у меня был ого-го какой. Сцены покаяния, сожжения и прихода Смерти — непередаваемы. Мне верилось, что «Тампль» не оставит меня равнодушной. Но я даже в самых смелых мечтах предположить не могла, что столь сильно зацепит. Так что выражаю благодарность Никите Коледину (которого я, промежду прочим, в том же «Последнем испытании» на днях наблюдала) за лаконичную, но крайне выразительную сценографию.
И, безусловно, самоотдача артистов сыграла не последнюю роль. Вот прямо от души люди отработали — или получили удовольствие, не знаю, как точнее.
Не буду скрывать — огрехи в вокале были часты. Но именно в «Тампле» такую беду можно компенсировать, ведь почти каждому персонажу предоставлена своя максимальная по эмоциональному накалу сцена. В общем, мне всегда странно и совестно такое писать, творя отзыв о мюзикле, однако же я с радостью прощаю всем и каждому певческие разброд и шатания.
Вспомним всех поимённо. Сначала — сразу скопом упомяну Андрея Попова, Георгия Хайденко, Алексея Малькова, Григория Никольского и Никиту Коледина. Ну, просто слова о каждом из них у меня в голове рождаются одни и те же. Всё тут было правильно, чётко и красиво. Парочку из перечисленных могла бы поругать за пение, но не буду. Никите вот ещё микрофон в сцене со Смертью не вовремя включили. А ещё все пятеро — товарищи харизматичные и… разные. И внешне, и в плане выразительных средств. За актёрами «Тампля» интересно наблюдать.
Анна Рудник. Её танцующий секретарь — персонаж из серии «Вот и пойми меня». Я перестала пытаться это сделать почти сразу, расслабилась и получала удовольствие на подсознательном уровне. Монолог-диалог короля и де Моле в исполнении Анны — это, я вам скажу, вещь. Конечно, упор на хореографию и экспрессию полностью оттеняет смысл слов — в принципе невозможно уследить за ходом мысли и осознать, о чём нам вещают. Однако зрелище зомбирующее. Я вот сижу и думаю — порицать, хвалить или же махнуть рукой и ещё раз завести речь о том, что, де, в зале и так все в курсе либретто, зато за эмоциональные ниточки зрителей неплохо подёргали… «Я подумаю над этим завтра». Зато вот объективная критика: Анне надо как следует отработать с включённым микрофоном гимнастику во время монолога. Такой брак по звуку (бабах об сцену!..) недопустим, простите.
Елена Борисова. Я буду верить, что вокальная беда у Елены приключилась из-за простуды — вон погода на улице какая мерзкая… Потому как срывалась, бедная, через фразу. Елена в «Тампле» — едина в трёх лицах. Она и абстрактная Дама в самом начале, и Душа в середине, и Смерть в конце. И за Душу в сцене покаяния я жажду поставить Борисовой где-нибудь на видном месте памятник. А как зажгла Елена в амплуа Смерти… Тот случай, когда актёр кардинально меняется в разных образах.
Павел Епифановский. Он же — Жак де Моле. Ну да, я уже посетовала, что слова проклятия разобрать не смог бы даже автор текста. Нельзя так — важная же сцена. Согласно сценарию, роль де Моле не слишком многогранна и интересна. Но зато дорогого стоит упомянутое мной покаяние — особенно финальная его часть, «воссоединение» с Душой — и окончательное с ней расставание в костре…
Роман Сусалёв. Тот случай, когда видеоролики ни на йоту не передали мне редкостного обаяния Романа (я ещё, помнится, гадала, за что такая куча народа Сусалёва нежно любит). Это такой, знаете ли, поющий и трогательный Оруженосец, что повторно посмотрела бы. А в последней сольной арии микрофонный передатчик Романа решил отправиться в одиночное плавание и соскочил с пояса. Вот тут имело место истинное мастерство: и передатчик на место приладить, и ни на мгновение из роли не выйти. Момент же проникновенный.
В сухом остатке «Тампль» для меня — абсолютно неправильный спектакль, в котором практически не важно, о чём говорят. Важно — как.
И, да. Мне вот прям очень понравилось. Сама теряюсь — почему. Однако, факт.
