Кушать подано!
Признаюсь честно: не люблю я роман «Опасные связи» Шодерло де Лакло. Совершенно «не моя» книга, такое случается. (Зато нежно дышу в сторону одноимённого мюзикла Глеба Матвейчука — но так-то и мне слабости позволены, плюс я признаю, что от первоисточника в постановке остались рожки да ножки, так что это, по сути, почти иная история…)
Но на премьеру Мастерской Петра Фоменко я побежала сломя голову. Во-первых, сложно не проникнуться этим чудесным театром, придя в него хотя бы единожды. Во-вторых, я всей душой верю в Егора Перегудова — он из тех режиссёров, которые умудряются метко попадать в моё искушённое сердечко. А потому я имела все основания предполагать, что новенькие «Опасные связи» станут событием экстраординарным.
…после спектакля я рассылала направо и налево сообщения: «Это шедевр!» Хотя уместней было бы говорить языком постановки: это очень вкусно!
Дело в том, что режиссёр обозначил жанр так: «дегустация с антрактом» (да и режиссёра здесь нет, если верить программке, есть «шеф-повар»). И зелёный зал театра превращён в залу пиршественную: во всю её длину красуется роскошный стол, уставленный самыми изощрёнными яствами (и чтобы занять своё место, придётся этот стол обойти, что добавляет острых ощущений и усиливает чувство голода раз в пять; потому не приезжайте на сей спектакль, как следует не покушав).
Пространство камерное: на ужин приглашены всего-то 70 зрителей (лучше занять место ближе к центру нестандартного узкого и длинного зала, хотя и из дальних концов будет видно практически всё без особых проблем). Лишь два ряд кресел — и ощущение полной сопричастности к действу.
Впрочем, вы приглашены на иной «праздник живота»: шикарные блюда на столе предназначены не публике. Персонажи спектакля сами с удовольствием примутся воскушать разнообразную снедь… попутно с не меньшим аппетитом сжирая друг друга (превращая переносный смысл этого выражения в самый что ни на есть прямой).
А ты, дорогой мой зритель, не отрывая взгляда будешь за этим наблюдать. И вот уже сиё действо насытит твою душеньку по горлышко. Три с половиной часа (без малого) ты будешь сидеть и поражаться тому, сколько же метафор, связанных с едой, существует в русском языке. И как красиво их можно перенести на сцену.
Я, кстати, поинтересовалась: на монтаж спектакля требуются сутки. На демонтаж — двое. За «фуд-арт и дресс-код» отвечал Владимир Арефьев. И если великолепные костюмы можно просто похвалить, то вот художественное оформление спектакля — это действительно некий театральный шедевр, достойный кисти лучших мастеров.
Обещаю: будете всю дорогу гадать, что из находящегося на столе можно положить в рот, а что — чистой воды бутафория. (Я лично потерпела разгромное поражение в этом споре с самой собой — решила, что виноград искусственный… А они его взяли — и съели!) И какое же эстетическое наслаждение лицезрение этого рога изобилия, излившегося в театральный зал, доставляет!..
Кстати, «играет» в спектакле далеко не всё, что расположено как на столе, так и вокруг оного. Часть блюд и предметов абсолютно не задействована в происходящем, и, рассуждая о любой другой постановке, я бы изрядно сокрушалась по этому поводу (как так — не все развешенные ружья выстрелили, а в театре подобное недопустимо).
Но в «Опасных связях» даже подобное вольнодумство оправданно: пусть не напрямую, пусть посредством воображения зрителей, но так или иначе «работает» каждый из предметов, размещённых в пространстве спектакля. (Скажем, крайне красивый и историчный, как бы так поприличнее выразиться, стул для удовлетворения естественных потребностей навевает мысли о том, что как ни крутись, а финиш-то будет однозначен…)
Так что персонажи «Опасных связей» дегустируют яства — а вы, публика, дегустируете их, героев постановки. Кушайте, сколько хотите: от пищи духовной растёт не живот, а душа! Гарантирую: «Фоменки» насытят вас преизрядно!
Ещё одно интересное (пусть и не слишком новаторское, но бесконечно уместное тут) решение: ряд зеркал, расположенных под потолком. Меняя градус наклона, эти зеркала отражают то накрытый стол, то героев спектакля (вот, кстати, и секретное средство, позволяющее зрителям, купившим билеты на самые дальние места, в деталях разглядеть все важные моменты), а то и публику, внимательно вглядывающуюся в происходящее — и в свои собственные лица. Так кто мы, сидящие в зале? Гости на пиршестве? Отражения персонажей спектакля, а значит, по сути, они сами? Общество, взирающее на опасные связи и их последствия?
Думаю, пусть каждый ответит на этот вопрос индивидуально. Тем более, что версии, однозначно, будут отличаться — ведь мы все смотрим на наш мир с различных ракурсов.
Я не буду описывать режиссёрские приёмы, выбранные Перегудовым для «оживления» «Опасных связей». Это бесполезно: постановку нужно оценивать лично и погружаться в неё собственным телом, а не посредством изучения даже самых подробных рецензий.
Отмечу лишь, что редко когда увидишь столь целомудренно-сексуальный спектакль. Сцены искушений и падений, откровенные и отвратительные в своей «животной» сути, являются воплощением эстетики. Ужасаясь происходящему, вы будете восхищаться тем, как оное преподнесено.
Галантный век как он есть — за красивыми фасадами скрывается страшная суть. И мастерство Перегудова в том, что он, показывая прекрасное, не оставляет публике места для сомнений: всё, что мы видим, уродливо.
Есть ещё одна интересная черта спектакля: довольно аморфные мужские персонажи при весьма мощных женских. Смею надеяться, что это не просчёт, а задумка режиссёра, который вздумал показать «Опасные связи» с нашей, женской стороны.
И, получается, что мы наблюдаем не за войной полов, а за состязанием одной дамы с другой — равно как и с самой собой. А что средством в этой битве являются существа пола сильного — так жизненный закон таков.
Потому мы в принципе не имеем представления о внутренней сути шевалье Дансени (Рифат Аляутдинов) — его, как свою истинную любовь, придумала для себя Сесиль, его впоследствии использует маркиза де Мертей — и потому, собственно, какая разница, что за человек — Дансени? Он — лишь оружие, а его задача — помочь сразить противника.
Да и сам виконт де Вальмон (Томас Моцкус) — всесильный покоритель женских сердец и тел лишь в письмах, которые женщина пишет мужчине (а что она на самом деле думает — загадка). Нет, безусловно, он опытен и искушён — не зря же крепость Сесиль рушится под его напором (хотя, по сути, мы наблюдаем не действия умелого любовника, как должно было бы быть, а преступление закоренелого насильника, что меняет дело в корне). Но и Вальмон тут — всего-то эдакое «стенобитное орудие», которое позволяет одной воительнице поразить вторую.
Но зато есть они — женщины, которые являются истинной действующей силой постановки.
Даже служанка Жюли (Стефани Елизавета Бурмакова) — не вспомогательный персонаж, произносящий по ходу действия только свои стереотипные, но такие шикарные здесь «Кушать подано», но воплощение эдакой «народной женской силы», осознающей своё могущество и знающей, как им воспользоваться.
Президентша де Турвель (Серафима Огарёва) у Перегудова — столь сильная душой и телом личность (заметьте!), что она с лёгкостью выжимает фреши голыми руками. Она сдаётся не напору Вальмона, но самой себе — своей мечте о любви и счастье. И проигрывает, в итоге, себе же, а не плетущим интриги заговорщикам, которые в этой ситуации никак не могут испытывать удовольствие от победы.
Сесиль де Воланж (Дарья Коныжева) — живая, весёлая и искренняя юная дева, один из бриллиантов постановки. Её финальное решение — не признание поражения, но полновесный выигрыш. Ведь так Сесиль избегает участи собственной матери, мадам де Воланж (которую в Мастерской Фоменко играет та же артистка), явно в прошлом бывшей «близнецом» дочери.
Ну, и, конечно же, маркиза де Мертей (Полина Кутепова) — богиня данной вселенной, в финале понимающая, что её всемогущество было иллюзорным. Кутепова — артистка с какой-то своей, неповторимой органикой, умеющая, даже стоя в углу, оставаться центром происходящего. Её монолог в начале второго акта — один из мощнейших моментов спектакля. Эта Мертей поражает своей внутренней силой, скрывающей и защищающей маленькую девочку (всё ещё живущую где-то в затаённых уголках сердца героини), жаждущую тепла и любви.
Турвель, Сесиль и Мертей — треугольник, держащий на себе всю постановку. Именно это трио является основными блюдами и смысловым центром дегустации.
Если вы желаете увидеть ещё одного богичного Вальмона (Томас Моцкус однозначно хорош и харизматичен, но не является главным героем спектакля — и здесь это нормально), то вам не в Мастерскую Фоменко. А вот коли вы хотите изучить оригинальное, незабываемое и аппетитное прочтение «Опасных связей» — не упустите данный спектакль. И какие тут женщины!..
Красиво. Правдиво. Вкусно. Правда, придётся поразмышлять, кто на самом деле кого сожрал. Но в этом и суть спектакля.
И наконец-то я прониклась «Опасными связями»! Вот такими я их люблю. И продолжаю верить в Перегудова — этот человек умеет мыслить перпендикулярно общепринятому, но при этом так, чтобы было понятно и приятно всем.
Приходите в Мастерскую Петра Фоменко и насыщайте своё чувство прекрасного! Но повторюсь: только плотно отужинав!
Напоследок — немного поклонов. И не удержалась — пофотографировала стол. Ну шедевр же, да?
